Когда слова сексуальны

На следующей неделе на присланный им анекдот она ответила: «Я валялась!» Он решился написать: «Пожалуйста, не употребляй таких слов. Моя фантазия разыгралась». Она рассмеялась. Игра приняла новый оборот. Игра в «шаг вперед — шаг назад», вербальный стриптиз, безопасный в силу расстояния: «Если бы ты была здесь, я бы тебя не разочаровал», — сделал он следующий ход, предоставив ей воображать, как он доставил бы ей удовольствие.

Благодаря магии мобильного телефона и соцсетей множество эротических историй сегодня начинаются письменно. «На самом деле в этом нет ничего нового: когда-то ту же роль выполняли письма, вспомните книгу «Опасные связи» Шодерло де Лакло, — говорит Ирина Панюкова. — Разница только в скорости, которая сводит нас с ума: ведь он (она) может ответить сразу, так почему же молчит?»

Слова теперь часто предшествуют личной встрече. Они сопровождают зарождение желания, служат самым первым и какое-то время единственным доступным его выражением.

Однако важны не слова сами по себе, а то, что сквозит в них. Многозначность языка порождает волнующие сомнения: он употребил такое-то слово, имел ли он это в виду? Он сказал это специально? «Эротизм подпитывается откровенностью каждого из партнеров, равно как и тем, о чем они умалчивают, белыми полями между строк — простором для фантазии, — говорит сексолог. — Когда партнеры встречаются, им не всегда удобно говорить на такие темы. В переписке они смелее, откровеннее и благодаря этому могут заранее узнать о своих эротических совпадениях-несовпадениях и решить, стоит ли им идти дальше».

Преимущество и неудобство любви на расстоянии в том, что «воображение создает иллюзию, необходимую для близких отношений, — уверяет Жан-Мишель Хирт. — Но это может привести и к разочарованию при реальной встрече».

Есть и другой минус. «Логика развития отношений предполагает, что они проходят три стадии: платоническую, эротическую и сексуальную, — продолжает Ирина Панюкова. — Начиная сразу с эротической переписки, двое пропускают первую стадию отношений, платоническую, когда устанавливается душевная близость. И дальше может случиться так, что они проснутся в одной постели и поймут, что рядом — человек, которого они, по сути, не знают».

Сила голоса

Сергей уехал на несколько недель. Кира не видела его со времени первого обмена сообщениями. Ей больше не удавалось вызвать в памяти его лицо, но это было не так важно: через его сообщения, пронизанные умом, поэзией, юмором, она, казалось, проникала в его суть. Она так его желала, это было как наваждение, и желание это было как-то связано с этими словами, вызывавшими в ней такое смятение и восхищение.

А потом он позвонил. Ее удивил его голос, серьезность его звучания, манера смеяться звонко и открыто. Иногда она закрывала глаза, чтобы лучше слышать. Чтобы почувствовать, как этот голос действует на ее тело.

«Голос возлюбленного пробуждает смятение чувств, — отмечает психоаналитик Софи Кадален. — Некоторые из нас, в зависимости от доминирующего канала восприятия, более чувствительны к запахам или зрительным образам. Но звуковой поток, которым нас обволакивает партнер, оказывает такое же воздействие, как и ласка: либо электризует, либо нет».

Голос, который волнует, возможно, возвращает нас в детство, «к тому, какие звуки формировали нас: голос отца через материнский живот, голос матери, когда она рассказывает вечернюю сказку, — предполагает Жан-Мишель Хирт. — Голос будит фантазию о слиянии». И поэтому обладает властью вести нас за собой. Он уже сам по себе выражение тела другого, продолжает психоаналитик: «Он воплощает его энергию, его способ бытия в мире, нерешительный или уверенный, его мужественность или женственность».

Голос, наконец, сопровождает переход к языку тела, замедляясь, переходя в шепот, усиливаясь, превращаясь в дыхание, крик или любовную песнь.

Продление наслаждения

С Кирой Сергей наслаждался тем, что может говорить о сексе. С его прежней подругой эта тема была табуированной: «Перестань говорить об этом, ты меня загоняешь в угол». С Кирой слова были как деликатес, изысканный и волнующий.

Они говорили друг другу, чего бы хотели, что бы им понравилось и как они никогда не пресытятся. Они соперничали в искусстве смущать друг друга где-нибудь на людях, шепча на ухо партнеру, который не мог ничем выдать своего состояния.

Слова волнуют, только если продиктованы нашим внутренним порывом, если это не уступка партнеру, не желание ему угодить. «Эротизм плохо поддается приказам, — предупреждает Софи Кадален. — Слишком часто мужчины хотят заставить женщин рассказывать об их фантазиях, а женщины требуют действий, которые доставляют им наслаждение».

Возбуждает то, что мы решаем сказать, потому что хотим это сказать в данный момент и этому человеку. Говоря это, мы становимся предельно уязвимы, потому что предстаем в наготе своего желания, которое партнер, возможно, не разделяет. Но именно это нас потрясает и волнует: желание, открывающееся нам в смеси стыда и бесстыдства.

Было бы жаль пойти на поводу у робости, ведь наши желания как раз и мешают превращению секса в рутину. Когда мы отказываемся разговаривать, мы лишаем себя творчества, но вместе с ним и страха, придающего пикантность интимным отношениям. «Однако разговоры нужны не всем, — отмечает Ирина Панюкова. — Есть пары, в которых партнеры прекрасно понимают друг друга без слов, ориентируясь скорее на интуицию, на невербальные знаки: выражение лица или жесты».

Вкус скверных слов

Мужчина, которого Кира любила раньше, не выносил откровенных признаний. По крайней мере, когда их произносила она. Невозможность их высказать лишала их секс той страстности, которая бы доставила ей наслаждение. Хотя ее саму не раз коробили слова, которые она слышала от некоторых своих «бывших». Она вспоминает, как презирала любовника, который говорил о ее «киске» и называл ее «шлюшкой», как в плохом порнофильме.

С Сергеем же ее связывали радость и доверие, помогая решаться на все. Поэтому — да, все принималось «на ура»: сценарии в любом жанре, вульгарность, грубости… Все было поводом для смеха, экспериментов, ликования.

«Можно считать, что ты не любишь откровенные слова, а затем встретить того, кто откроет тебе это удовольствие, — подтверждает Софи Кадален. — А для кого-то изысканным наслаждением будет называть друг друга на «вы» или говорить на иностранном языке. Еще раз: эротизм рождается из факта принятия своего желания, без ожидания разрешения». Он также возникает из того, что партнер нам прямо предлагает, даже переступая рамки приличия.

«А ведь секс несовместим с благостностью, — говорит Жан-Мишель Хирт. — Эротизм требует некой грязи, осквернения. А также агрессивности и оскорблений, когда двое наносят друг другу «удары», которые на самом деле подразумевают нечто иное».

Психоаналитику случается выслушивать, как женщины оплакивают сдержанность партнеров в постели. Как будто те остаются полностью одетыми. Но что, если ты не в силах ответить на ожидания партнера просто потому, что язык отказывается произносить «неприличные» слова? «Подростками большинство из нас пробуют сильные выражения, — напоминает Ирина Панюкова. — И нет ничего зазорного в том, чтобы символически вернуться в то время и вновь ими воспользоваться».

Откровения эротической литературы

Не сказать чтобы Кира увлекалась эротическими романами, но классику все же читала и вспоминала то беспокойное ощущение, которое оставил в душе де Сад, и сладострастие, испытанное при чтении «Любовника леди Чаттерлей» Лоуренса. В более позднем возрасте она проглотила роман «Мясник» Рейес и нашла в нем идеальное равновесие между комфортом и беспокойством.

Однажды вечером Сергей нашел у нее журнал с романом и начал его листать. «Ты тоже это читаешь?» Это его позабавило. Читая книгу вслух рядом с ней, он спрашивал себя, какие именно слова и сцены могли ее возбудить. Так он открыл в Кире новые струны чувственности. А она обнаружила в себе желание исследовать вместе с ним фантазийные миры, отличные от их собственного.

«Пара не сохранит желание, если не будет открывать себя тому во внешнем мире, что может ее взволновать, — считает Софи Кадален. — В эротической литературе мы обнаруживаем, что нас волнуют сцены, которые мы бы сочли унизительными, не будь они так хорошо написаны».

Если партнера увлекает созданная автором фантазия, то почему бы ему не увлечься нашими фантазиями, не исследовать бесконечность еще не опробованных возможностей? Тем более что эротическая литература помогает и нам самим открыть в себе неожиданные грани чувственности и в целом расширить границы своей личности, подчеркивает Ирина Панюкова. Чтение может увести нас дальше, чем мы сами смогли бы зайти. И позволяет вдвоем ступить на пути сладострастия.