Света и Рома 10 лет прожили в счастливом браке. Прекрасный дом, любимая дочь, семейные обеды и совместные отпуска, им было хорошо друг с другом. Супруги оказались на грани развода, когда Рома потерял работу. Ситуация безденежья стала большим испытанием для обоих.
«Без работы он чуть не потерял себя»
Когда родилась дочь, мы договорились с Ромой: в офис больше не выхожу, посвящаю время семье и быту. Он в тот момент занимал ответственную должность в крупной компании, поэтому проблем с деньгами у нас не было. Девочку отдали учиться в хорошую частную школу. В планах было лет через пять отправить ее в пансион за границу. Но тут начался российско-украинский конфликт. Поскольку доход компании мужа напрямую зависел от хороших взаимоотношений двух наших стран, им пришлось начинать сворачивать деятельность. Еще через полгода Рома остался без работы.
Признаюсь, мы абсолютно были к этому не готовы. Он маялся дома, не знал, чем заняться. На работе был с утра до ночи «при деле», на переговорах, часто ездил в командировки. А тут… Проснулся, позавтракал и сидит: «Ты почему плиту за собой сразу не протираешь? Вон молоко убежало. Неряха», «Я носки бросил в стирку. Почему до сих пор лежат грязные?» Отдельным пунктом были рубашки. Он зачем-то требовал, чтобы я продолжала их гладить: «Вдруг я завтра на работу выйду? В чем пойду?»
Мне же было сложнее вдвойне. Я возила дочь в школу и на занятия, занималась готовкой, уборкой (хотя он, сидя дома, мог как-то мне помочь). Только сейчас еще за мной постоянно следило неусыпное око мужа: оказалось, что я совершенно не умею вести быт, все делаю не так, как нужно: «А вот Наташа у Коли…» или «Марина у Игоря…».
Каждый мой день начинается с молитвы: только бы он вновь не потерял работу
Выходить на работу он не спешил. Хотя поначалу предложений было очень много. Но все они, конечно, не так хорошо оплачивались, и с «короной» большого начальника надо было расстаться. Я стала замечать, что он выпивает — бутылок нигде не было, но под вечер глаза у него «начинали плыть», а сам он становился добродушней.
Тем временем деньги, отложенные на черный день, заканчивались, и надо было принимать самое неприятное решение: либо выйти уже куда-нибудь, либо перевести дочь из частной школы в обычную. К моему удивлению, он склонялся ко второму варианту: «Мы сами обычные школы закончили и ничего, вон чему-то научились». Аргументы из серии: «Тут Настя привыкла, у нее целый класс друзей» и «Мы выбрали эту школу, потому что тут замечательные преподаватели и умеют находить подход к детям» не принимались во внимание. Муж сказал: «Денег нет, переводи. Прямо посреди учебного года переводи».
Я не смогла. На следующий день пошла и заложила кольцо с бриллиантом, чтобы оплатить еще полгода обучения. И приняла решение, что сама выйду на работу, если он не хочет и не может. Отношения портились с каждым днем. Рома пил уже в открытую. Я вышла в офис, нашла няню, которая возила дочь на занятия. Муж продолжал сидеть дома, говорил, что у него депрессия. Прошло три года с тех пор, как он потерял работу. И в какой-то момент я осознала, что виновата в этом не я, не «противное мироздание», а он сам. Я пришла домой и сказала, что подаю на развод. Собрала вещи и уехала с дочерью к маме.
Он приехал за нами через неделю. Свежевыбритый, в костюме и накрахмаленной рубашке, волевой и решительный — приехал тот самый Рома, которого я знала и любила. Сказал, что нашел работу, чтобы мы возвращались, потому что без нас его жизнь теряет всякий смысл. С тех пор мы ни разу не поссорились. Но каждый мой день начинается с молитвы: только бы он вновь не потерял работу. И дело не в деньгах — на жизнь и моей зарплаты хватит, — а в том, что без любимого дела Рома начинает терять себя.
«Я не хочу быть домохозяином, это унизительно»
Я привык все тянуть на себе. Отец ушел, когда мне было 14, а трем сестрам не было еще и семи, мы с матерью едва сводили концы с концами. Я по ночам, чтобы никто не узнал — несовершеннолетний же! — работал грузчиком в продуктовом магазине. Потом взялся помогать дяде Лене — у него была небольшая мастерская. Научился чинить радиоприемники, телевизоры и уже в 17 неплохо зарабатывал. Нам всем пятерым хватало. В институт намеренно поступал на вечерку — знал, что кормить и содержать меня будет некому. В общем, работал постоянно, сколько себя помню.
Когда генеральный нас вызвал и сказал: «Ребята, с завтрашнего дня в офис можно не приходить», это стало для меня настоящим ударом.
Я не хотел выходить абы куда. Наделся, что быстро найду хорошую должность, но не получалось. В итоге мы сидели вдвоем со Светой дома и злились друг на друга. Ее раздражало, что я ей не помогаю. Меня — что она вообще от меня это требует: я не умею стирать, готовить и учиться, если честно, не собираюсь. Да и, в конце концов, я с 14 лет работаю без выходных и с отпуском раз в год, можно же мне и отдохнуть год-другой!
Денег на счетах было достаточно. Но когда они стали заканчиваться, я стал настаивать, чтобы траты были соразмерными. Мне, например, показалось перебором оплачивать дорогущую частную школу — можно обойтись и без нее. И без салонов красоты можно обойтись, когда кушать нечего, а Света продолжала туда ходить раз в неделю. Они съездили с Настей на каникулы в Испанию, хотя я был категорически против — это были наши последние деньги, а работы у меня по-прежнему не было.
Встречи с психотерапевтом дали гораздо больше, чем душеспасительные разговоры с женой
Когда Света вышла в офис, это стало для меня большим ударом: получается, она может, а я нет? Жена получила первую зарплату и сказала, что с этого дня мы меняемся ролями, и отныне деньги будет приносить домой она, а я буду домохозяином. Это было ужасно унизительно, помню, в тот вечер я страшно напился. Сказал ей, что стирать, готовить и сидеть с ребенком я не буду. И если она не хочет больше этим заниматься, путь наймет домработницу и няню. Отношения становились все хуже и хуже. Мы перестали заниматься сексом — подозреваю, что она даже нашла тогда кого-то на стороне. Ну а я скатывался в депрессию и вообще перестал понимать, как мне выбраться.
Вытащил меня приятель. Он отвел меня к психотерапевту и полгода оплачивал терапию. Света об этом не знала — если бы узнала, осудила: как же, денег нет, а я в долг к психологу хожу. Но эти встречи дали мне гораздо больше, чем бесконечные душеспасительные разговоры с женой. Появилась вера в себя, понимание, что, возможно, надо поменять род деятельности. Но ни в коем случае не сдаваться.
Я опять стал активно ходить по собеседованиям и обещать жене, что вот-вот выйду на работу. Она говорит, что я в то время много пил. Ну, было пару раз, а потом у приятеля сын родился, и мы на три дня у него зависли. Когда я вернулся домой, обнаружил, что она собрала вещи и уехала к матери. А на следующий день мне позвонили и сказали: «Вы приняты на работу». И все, как в той сказке, закончилось хорошо, и все жили долго и счастливо.
