В жизни у каждого из нас случаются дни великих событий, а бывают и такие, что в лучшем случае отмечены лишь какой-нибудь маленькой радостью – вроде редкого солнечного луча, который нежданно пробьется сквозь осенние тучи. Однако есть между этими крайностями и желанная середина – такие дни, когда нам просто хорошо, в которые мы чувствуем какое-то редкое, удивительно точное созвучие с собой и вообще собственной жизнью в целом. Мы почти никогда не размышляем о том, откуда берутся такие дни и почему так получается. Чаще всего мы просто говорим: «Мне нравится». «На самом деле это одно из самых удивительных переживаний, – размышляет экзистенциальный терапевт Светлана Кривцова. – Нам совершенно не важно, что именно его в нас пробудило, но в нем мы находим источник энергии и самой нашей жизни».
Далеко не всегда мы назовем хорошим тот день, из которого нам удалось извлечь максимальную пользу. Бывает, человек возвращается вечером домой с чувством, что вот сейчас буквально рухнет под тяжестью усталости и прожитых событий, но при этом ощущает и спокойную, теплую радость от того, что все-таки довел этот день до конца. И может быть, именно так, как он того хотел... Понять, от чего зависит, будет ли наш день хорошим и что мы можем сделать, чтобы он стал таким, – в этом, наверное, и состоит то, что называется «искусством жить». И только от нас зависит, захотим ли мы его постичь.
«Мне было семнадцать, когда я принес домой свою первую зарплату. Я учился в вечерней школе и работал сварщиком. Помню, как считал перед мамой сто новеньких хрустящих купюр по одному рублю и почти все отдал ей. Она сидела и смотрела то на меня, то на эти деньги и радовалась. И мы оба в тот день почувствовали, что я мужчина, который может ее защитить и поддержать. Сам рабочий день тоже был мне в удовольствие. Во мне жила жажда героя, которая убивала страх перед опасной работой. Я чувствовал себя значимым, незаменимым. В таком состоянии живешь, стараясь не оплошать и всегда вести себя достойно.
Теперь для меня хороший день – это тот, в котором я растворяюсь. Надо выгонять себя из этого дня, чтобы духу твоего там не было! Всматриваться в других, воспринимать даже плохие события отстраненно, не стараться понравиться или сказать «что-то такое». К себе надо вернуться уже вечером, чтобы мысленно прожить этот день еще раз, подумать, что удалось сделать, а что – пока нет».
Римас Туминас, 61 год, художественный руководитель Государственного академического театра им. Евгения Вахтангова
«На нейтральной полосе между внутренним и внешним мирами солнечно. Из динамика на пограничной будке слышно: «Добро пожаловать в новый счастливый день!» Перехожу границу. И «в который раз лечу Москва–Одесса». У меня встреча. Доезжаю. Набираю снизу. А в ответ… «Ой, а встреча переносится на завтра!» Иммунитет трудоголика тут же выбрасывает антитела на противостояние хроническому головотяпству. Нужно пройтись. Физика против химии. Пытаясь выходить ворчливый внутренний монолог, оказываюсь на Приморском бульваре. Дождливо. Безлюдно. Но мокрая скамейка под платанами – это та же пограничная будка. «Добро пожаловать домой!» Как год назад, когда я опоздала на паром в Юте и взамен переживаний получила покой марсианского заката над венерианскими маринами самого внеземного штата Америки. Счастье – гонка. Но если посреди насквозь счастливой жизни хоть изредка не случались бы просто спокойные статичные дни – как распознать, по какую ты сторону от границы?»
Татьяна Соломатина, 42 года, писательница, автор книг – «Одесский фокстрот», «Роддом» (АСТ, 2013).
«День можно считать хорошим, если хорошего в нем было больше, чем плохого, если есть ощущение движения вперед, если найдены ответы на какие-то вопросы. Чем они сложнее, тем больше удовольствия, конечно. Чаще всего эти «ребусы» связаны с работой. Я вспоминаю съемки для «Намедни» Леонида Парфенова: все было быстро, нервно, с долгими командировками... У нас было такое понятие, как «ночь с пятницы на воскресенье». В это время я, как и вся наша команда, судорожно дописывал тексты и монтировал сюжет. И вот воскресенье почти всегда было очень хорошим днем. Потому что было то самое ощущение сложившегося пазла, сделанного дела, чувство приятной усталости. Подобные дни есть в моей жизни и сейчас, но тогда это было особое удовольствие: первая настоящая большая и ответственная работа. Кроме того, с годами появилась придирчивость, я замечаю больше недостатков и чаще думаю о том, что можно было бы сделать лучше. Ощущения, что сделано все, у меня давно нет».
Петр Мансилья-Круз, 31 год, директор Музея Булгакова
«Дни в колонии не отличаются друг от друга. Все расписано по минутам, заключенным не приходится ни о чем думать: их кормят, уводят на работу и приводят обратно. Из-за этого рано или поздно каждый человек превращается в робота, а его жизнь – в непрерывный «день сурка». А если день чем-то отличается от других, он запоминается надолго и дает силы жить… Я помню, накануне одного Нового года вдруг выяснилось, что половина администрации уходит в отпуск. И мы решили устроить себе настоящий праздник. Откуда-то появились елочные игрушки, запрещенные в колонии, мы самозабвенно мастерили из цветной бумаги фонарики, придумали и повесили красивые ящички, куда бросали поздравления друг для друга… Хорошее настроение, хороший день в колонии – большая редкость. И чтобы не сойти с ума, я училась замечать и ценить любую мелочь, которая могла бы хоть ненадолго сделать ярче и светлее мою жизнь. Пошел дождь – хорошо, не надо идти на зарядку. Солнце выглянуло – отлично, можно спрятаться за угол и позагорать. А может быть, просто – о, счастье! – никого не вызвали к начальству и ни за что не наказали».
Зара Муртазалиева, 30 лет, бывшая политзаключенная
В 2004 году Зару Муртазалиеву обвинили в подготовке взрыва в ТЦ «Охотный Ряд» на Манежной площади в Москве. Несмотря на заявления правозащитников, что дело сфабриковано, она провела в колонии восемь с половиной лет.
