Когда муж сказал, что уходит, это стало настоящим ударом в спину. Не скрою, наши отношения не были безоблачными: он говорил, что несчастлив. То же я могла сказать и о себе, но надеялась, что мы преодолеем этот кризис.
После того как ОН подал на развод, выяснилось, что для многих наших друзей это не стало неожиданностью. В отличие от меня, они о многом знали или как минимум догадывались.
Правда открывалась постепенно. Первым делом возникло горькое чувство, будто все объединились против меня. С одним из друзей он обсуждал решение напрямую. Наша общая знакомая видела его с любовницей, к которой он ушел. Муж попросил ее ничего мне не говорить, и она сдержала слово. Мне было больно узнать, что его интересы оказались для нее важнее, о моих чувствах она не подумала.
Я спрашиваю себя, могу ли я требовать от друзей быть со мной более откровенными, чем мой близкий человек
Другой общий друг встретил мужа на вечеринке, организованной после бизнес-конференции, где оказалась и эта женщина (они были коллегами). После нескольких бокалов вина она напрямую спросила нашего друга, как ему кажется, решится ли мой муж на развод. Об этом эпизоде он рассказал мне лишь после нашего расставания.
Если бы кто-нибудь из общих друзей намекнул мне на то, что происходит, я была бы лучше подготовлена — эмоционально, юридически, финансово — и, вероятно, решение мужа не стало бы для меня таким шоком. С другой стороны, я спрашиваю себя, могу ли я требовать от друзей быть со мной более откровенными, чем мой близкий человек. В конце концов, к этой ситуации нас привела ложь моего мужа. У друзей свои проблемы и семьи, а ответственность за произошедшее в нашей паре лежит на нас обоих.
Я рада, что в моем окружении есть одна подруга, которая почти не знала моего мужа, но поддержала меня в процессе развода. Она сразу протянула мне руку помощи, была самым внимательным и деликатным собеседником. Уверена, если бы она знала о происходящем за моей спиной, то сказала бы мне об этом. Сама я в аналогичной ситуации именно так бы и поступила.
«Не вмешиваться в жизнь пары — самое правильное решение»
Татьяна Мизинова, психоаналитик
Когда двое заключают брак, у них появляется общий круг общения, который можно назвать «друзья семьи». Это старые друзья каждого из партнеров и новые знакомые пары. Вполне естественно, что отношения этих людей с каждым из членов пары складываются по-разному. Предположим, у мужа есть друг детства. Если даже он узнает об измене, будет странным ожидать, что он предаст «мужское братство» и расскажет об этом жене своего товарища, даже если испытывает к ней самые теплые чувства и считает, что правда на ее стороне.
Когда же у пары появляются новые друзья, ситуация выглядит немного по-другому, но все по-прежнему не так однозначно. Семья воспринимается как единое целое, и, став невольным свидетелем адюльтера, нужно делать выбор: говорить или не говорить, а значит — предавать ли другую сторону. В такой ситуации большинство людей предпочитает сохранять нейтралитет и не вмешиваться.
Терять друзей очень тяжело, но, если это были действительно близкие люди, отношения с ними сохранятся и после развода
И это правильное решение. За редким исключением разводы не происходят стремительно и без причин. Напряжение и взаимное неудовольствие накапливаются годами. Разумным бы было обратить на это внимание одного из партнеров — например, если женщина в компании обесценивает супруга или мужчина излишне требователен к жене. Иногда многое выглядит более очевидным со стороны.
Конечно, ситуация развода всегда травматична: помимо прочего, приходится делить имущество, детей и даже друзей, на поддержку которых хотелось бы рассчитывать. Однако нужно понимать и те сложности, с которыми сталкиваются общие друзья. Это не их «война», а подчас к ним предъявляются требования активно поддержать одну из сражающихся сторон.
Честно ли это? Терять друзей очень тяжело, но, если это были действительно близкие люди, отношения с ними сохранятся и после развода. Если нет, вас, скорее всего, связывал лишь бывший партнер.
Об эксперте
Татьяна Мизинова — психоаналитик, директор психологического центра «Персона», вице-президент Европейской конфедерации психоаналитических психотерапий (Вена).