«Чему меня научила работа в стрип-клубе»

Я начала работать официанткой. Зашла в офис менеджера на верхнем этаже клуба в центре города, тот окинул меня взглядом и позвонил коллеге из другого клуба: «У меня для тебя есть красивая девушка – хоть сейчас на сцену выпускай».

Главная цель любого клуба – найти больше танцовщиц, привлечь клиентов и заработать больше денег. Владельцы нанимают девушек приятной наружности, одевают их в сексуальное нижнее белье и предлагают работать по восемь часов в день за минимальную зарплату, пока другие женщины рядом с ними зарабатывают тысячи долларов за ночь. Они надеются, что бедная официантка в конце концов скажет: «А чем я хуже?» и тоже начнет танцевать. И в большинстве случаев план срабатывает.

Перспектива выглядела заманчивой. Казалось, большинству женщин нравился процесс, при этом они неплохо зарабатывали. Взяться за эту работу меня вынудили обстоятельства, я оказалась на грани нищеты. У меня была офисная работа на неполный день, но плата за жилье была заоблачной. Стрип-клуб с его ночными сменами идеально подходил. Кроме того, не нужно было учиться, как для работы в «нормальном» месте.

Я с завистью наблюдала за тем, как другие женщины пересчитывают сотни, если не тысячи долларов после нескольких часов работы, но мое тело не казалось мне настолько привлекательным, чтобы выставлять его обнаженным на сцене. Так что я усердно работала официанткой. Менеджер понял, что на меня можно положиться, и повысил меня – я стала работать за барной стойкой. Смены были немного длиннее, но не нужно было ходить по залу, я могла спрятаться за стойкой и наблюдать. Этим я и занималась.

В свободное от выбивания чеков за приватные комнаты и разлива напитков время я наблюдала за шикарными женщинами, умело обращающимися с собственной сексуальностью, и мужчинами, которые были не в силах сопротивляться. Видела, как женатый мужчина приходил пять вечеров в неделю и тратил, по меньшей мере, 2000 долларов за ночь всего на одну и ту же женщину. Он всегда терпеливо ждал, пока она освободится, и вежливо отклонял предложения от других женщин. Она танцевала для него один или два танца, а потом просто сидела у него на коленях и говорила с ним. Вот что они делали целыми часами – разговаривали.

Он отдавал тысячи долларов за небольшую порцию времени и внимания незнакомки, очевидно, это ему помогало. Одна часть меня предполагала, что он вдовец, другая считала, что он женат как минимум 30 лет. Очевидно, он чувствовал себя одиноким, ему так не хватало любви.

Видела молодых парней, которые приходили шумной толпой и выкидывали сотни долларов, чтобы повторить сцену из засмотренного до дыр клипа. Они не скупились на чаевые, раздавая банкноты направо и налево. Несколько часов в клубе они выглядели богатыми, влиятельными и счастливыми. Но я видела, как каждый из них подписывает счет и грусть пробегает по лицу. Как и я, они знали: иллюзия вот-вот развеется.

Взойдет солнце, и уютная темнота не сможет скрывать их проблемы, которые они пытались замаскировать. Эти парни огорчали и злили меня. Мне было жаль их – они купились на экранный образ мужественности. Я злилась, потому что они использовали деньги и женщин, чтобы повысить самооценку и забыть о надуманных недостатках.

Я видела мужчин, которые пришли сюда не по своей воле, уступив напору лихих друзей. Они чувствовали себя неловко и неуверенно, явно не хотели здесь оставаться, но не могли сказать ни слова против. Натягивая улыбку, они проводили весь вечер в напряжении. Видела разъяренных мужчин, которые хотели выплеснуть сексуальную неудовлетворенность или злость от недавнего отказа на женщину, которую считали пустым местом. Обычно этих парней вышвыривали до закрытия, и правильно делали.

Я видела женщин, которые любили свою работу. Стриптиз был для них способом выражения сексуальности и любви к себе. И других женщин: они занимались стриптизом, потому что их убедили – ничего другого у них не выйдет. Их самооценка была прочно связана с телом и способами его применения. И, к сожалению, женщин, которые занимались стриптизом из-за алкогольной или наркотической зависимости. Очевидно, они ни на что ни надеялись и ничего не хотели, именно о них я думаю больше всего.

Пока я не нашла работу с приличной зарплатой и не покинула клуб, я успела очень многое узнать о мужчинах, о женщинах, о том, каким могущественным может быть мое тело, если я решусь полюбить его.

Я стала одной из этих женщин. Узнала, что, если изогнуть спину особым образом, живот будет казаться меньше, что свет решает все. Узнала о любви и сексе, о том, как они могут быть полностью разделены для одних и связаны для других. Поняла многое об упорстве и о деньгах.

Но главное, я узнала, что именно порицание женской сексуальности обеспечивает процветание стрип-клубов. Мы убедили женщин, что сексуальность – это плохо, что нужно стесняться своих тел, что любить свои тела могут только женщины легкого поведения, чтобы другие получали прибыль. Узнала, что клубы манят мужчин не только обнаженными телами и страстными танцами, но и своей запретностью. Это возбуждает, потому что плохо, и женщины плохие, потому что возбуждают.

Узнала, что сила женщины не в формах ее тела, готовности обнажиться или привлекательности для противоположного пола. Сила в том, чтобы быть собой без всяких оправданий и гордиться каждой гранью своего естества, а не стыдиться ее. Она сильнее всего не тогда, когда может убедить мужчину в своей привлекательности, а когда убеждает в этом саму себя.

Источник: The Huffington Post.