Виктор Мохов в 2000-м году похитил 14-летнюю Екатерину Мартынову и 17-летнюю Елену Самохину и держал их в бункере, который специально оборудовал на собственном участке. Девушки находились в заточении 1312 дней. Преступник насиловал и избивал их, издевался над ними физически и морально.
Вызволить Катю и Лену удалось благодаря студентке Алене, снимавшей у Мохова квартиру. Маньяк пришел к ней в гости вместе с Екатериной, и после их визита девушка нашла у себя записку с просьбой о помощи. Так полиции стало известно о местоположении пленниц. За время, проведенное в бункере, Елена родила двоих детей, к моменту спасения из плена она находилась на восьмом месяце беременности.
3 марта Виктор Мохов выходит из тюрьмы после 17 лет заключения. По стечению обстоятельств освобождение Мохова совпало с выпуском книги «Исповедь узницы подземелья» (АСТ, 2021) — автобиографической повести Кати Мартыновой. На ее страницах девушка восстанавливает картину произошедшего, начиная с похищения и до момента счастливого освобождения спустя три с половиной года.
Как девушки жили все это время? Почему они не пытались сбежать? Как Мохов объяснял свои чудовищные поступки? Катя откровенно отвечает на самые непростые вопросы, которые возникают при первом знакомстве со страшной историей.
Одна из причин издания исповеди — желание Кати защитить от виктимблейминга тех, кто пережил сексуальное насилие. Прервать порочную практику перекладывания вины за насилие на жертву, чтобы никому больше не приходило в голову сказать: «Сама виновата».
«Я написала эту книгу, наверное, в том числе и для всех женщин, которым пришлось в своей жизни испытать насилие. Неважно какое — семейное ли, сексуальное ли... Я вышла из этих испытаний с главным уроком — никогда не мириться с обстоятельствами. Не позволять своему разуму умирать. Только активный мозг может в череде даже самых незначительных событий найти то, что откроет двери темницы».
Мы публикуем отрывок из книги.
Фрагмент главы «2001 год: подземное существование»
Планы побега и навязчивая идея освобождения не покидали нас. Например, мы планировали накалить растительное масло в сковороде и, когда придет наш мучитель, брызнуть ему в лицо кипящую жидкость, а потом — огреть его этой посудиной по голове. Мы даже несколько раз ставили сковородку на электрическую плитку, услышав его шаги наверху, но осуществить до конца задуманное так и не решались.
Была большая вероятность провала нашего плана: вряд ли здоровый и сильный мужчина потеряет сознание от удара (да и какой силы мог быть тот удар, учитывая наше физическое состояние?) хоть и горячим предметом. Он, скорее, только разозлится, а следовательно, крепко накажет нас.
Однажды мы придумали расковырять дырку в стене около люка. Тогда можно было бы влезть туда рукой и открыть засовы на дверцах. Это была безумная идея, во-первых, потому что из подручных средств у нас был лишь маленький нож, а во-вторых, толщина стен превышала тридцать сантиметров. Сколько нам пришлось бы ковырять ту стену, которая, как позже стало известно, в своей глубине и вовсе скрывала железную решетку.
Мохов только отвратительно смеялся, глядя на наши нелепые попытки к бегству. Он-то знал, что его бункер можно покинуть только одним путем — через все открытые и ведущие наверх двери… Шансов выбраться на свободу не было, оставалось ждать счастливого случая…
Он не хотел чувствовать себя преступником, но абсолютно точно являлся им
Каждый день мы спрашивали нашего мучителя, какое сегодня число и день недели, и однажды он принес нам настольный календарик. Потом в бункере появились небольшой пластиковый таз и мыло, чтобы мы могли соблюдать хоть какую-то гигиену.
Поначалу мы думали что Леша, помогавший Мохову заманить нас сюда, тоже будет приходить и насиловать нас, но шло время, и единственным человеком, которого мы видели, был Мохов.
Шел уже конец октября 2000-го года, когда однажды насильник (я называла его так, а Лена звала его только словом «сволочь») пришел и сказал, чтобы я обулась и надела пиджак. Я насторожилась, но послушалась.
Вообще, вспоминая годы своего заключения, я прихожу к выводу, что Мохову необходимо было чувствовать, будто все в бункере происходит по нашему взаимному согласию: и секс, и беременность. Он мог нам сказать, например: «Я вас кормлю, пою, имею, разве вам плохо живется на моем обеспечении?» Скорее всего, этими словами он убеждал себя, что не совершает преступление, а заботится о нас, он не хотел чувствовать себя преступником, но абсолютно точно являлся им.
Я вылезла в предбанник и безучастно стала ждать дальнейших указаний. Мохов молча достал из кармана бельевую веревку и начал завязывать что-то вроде петли.
«Неужели он хочет меня задушить?» — промелькнула мысль в моей голове. Не медля ни секунды, я кинулась перед ним на колени и стала умолять не убивать меня.
— Дай руку, — вдруг попросил Мохов. — На улицу пойдем, погуляешь.
От сердца сразу отлегло. Радость, что сейчас наконец-то увижу небо, затопила меня. Он привязал мою руку к своей, и мы поднялись наверх. Стояла беззвездная ночь. Я вдохнула чистый свежий осенний воздух. Пахло травой, листьями, казалось, сам воздух такой густой, что его можно трогать каждой клеточкой тела. Очевидно, в саду росла антоновка, потому что яблоками пахло так, что кружилась голова. Мое обострившееся обоняние, казалось, чувствовало все оттенки этих запахов: ароматные, сладкие, медвяные, пряные, сочные, пьянящие…Было прохладно, но для меня это не имело значения: я была готова простоять так, вдыхая эти ароматы свежести целую вечность.
— Ну, что, надышалась? — его голос вернул меня к реальности. — Идем за мной.
Мы вернулись в гараж, и мучитель отвязал мою руку. Я села на кровать. Стало ясно, что наш бункер находится именно под этим убогим сараем. Мохов присел рядом со мной и неприятно потрепал за волосы.
— Помыться бы вам надо, — сказал он. — Грязные, как собаки.
Потом приказал раздеться, буднично уже изнасиловал и снова спустил в отвратительный затхлый подвал. Недели через две Мохов принес нам две большие канистры с водой, и мы наконец помылись. Я попросила Лену отрезать мои длинные волосы — от грязи и плохого питания они стали сильно выпадать. Вместе с канистрами наш мучитель передал каждой из нас простые хлопковые трусы, футболки розового цвета и домашние шорты. Грязное постельное белье поменял на чистое.
День походил один на другой...
«Исповедь узницы подземелья» (АСТ, 2021)
30 сентября 2000 года 14-летняя Катя ушла из дома на дискотеку, а вернулась только спустя три с половиной года заточения в подвале «скопинского маньяка». Эта книга — рассказ от первого лица про пережитую физическую и эмоциональную боль. Про постоянный страх, ежедневное насилие, щемящее одиночество и беспросветное отчаяние. Но что самое важное — это история-вдохновение о невероятной силе духа и целеустремлённости, а также о победе надежды, веры и любви над злом этого мира.
