Я знал одну молодую женщину, красивую, одаренную, способную жить глубокой духовной жизнью. С самой юности она пользовалась большим успехом у мужчин. Впрочем, это стандартное выражение в данном случае неадекватно — она действительно имела у мужчин большой успех, но она им не «пользовалась» и даже его не замечала.
Зато она многократно влюблялась в мужчин, на проявление встречных чувств которых с самого начала она не могла рассчитывать. Это были, как правило, люди успешные, порой действительно выдающиеся по своим способностям и личностным качествам. Они всегда были значительно старше нее, и у них была благополучная, давно сложившаяся семейная жизнь, и они любили своих жен.
Она всегда выбирала только таких мужчин и при этом даже не пыталась активно привлечь к себе их внимание, что называется, «отбить» их от жен. Более того, если она вдруг чувствовала, что герой ее романтической увлеченности заметил ее и может ответить ей взаимностью, что виртуальная влюбленность может вылиться в реальный роман и привести к близким отношениям, она всегда отходила в тень.
Складывалось странное ощущение, что реальный человек, с которым она, уже взрослая женщина, постоянно общается, выполняет в ее воображении такую же роль, какую в мечтах юной, еще не созревшей девушки выполняют, например, герои фильмов или исполняющие их роли актеры, в которых эти девушки влюбляются, естественно, без всякой надежды на знакомство.
В своем окружении она искала именно таких людей, влюбленность в которых могла бы навсегда оставаться виртуальной
Я полагаю, что это странное ощущение не было обманчивым. В своем окружении она искала именно таких людей, влюбленность в которых могла бы навсегда оставаться виртуальной.
Разве он нужен ей здесь, спустившийся с небес на эту скучную землю? Ведь ее окрыляет именно его недостижимость, а «заземление» этого образа лишит ее главного удовольствия в жизни, неистощимого источника вдохновения от влюбленности в недостижимый идеал.
Поэтому она и выбирала для своих увлечений обязательно семейных мужчин — это создавало дополнительную ограду для сохранения этой влюбленности в мире воображения и мечты, которой она жила.
То, что не может быть легко достигнуто, требует мобилизации всех душевных сил и вызывает эмоциональный подъем, похожий на переживание в процессе творчества. Успешный результат этого процесса, конечно, желателен, но спросите людей творческих, и они скажут, что сам процесс для них часто ценнее результата и как было бы хорошо, если бы он не кончался…
Так и этой женщине погруженность в состояние влюбленности давало ощущение полноты жизни и вдохновляло, и она создавала себе условия, не позволяющие этот процесс завершить. В этом был вызов, похожий на побуждение к творчеству.
С годами отсутствие интереса к реальным отношениям стало выглядеть странным и вело к их полной невозможности. Она замкнулась в себе, и даже ее творческий потенциал, который, возможно, сохранялся, оказался не востребован, так же как и ее уничтоженная ею же самой способность к живым отношениям.
Ее друзья в один голос говорили, что она и с ними по-настоящему не общается, и они перестали надеяться на то, что в ее жизни что-то изменится. Она жила как в вакууме, и тем, кто ее знал в юности, было непонятно, как это могло произойти, как она к этому пришла.
Женщины, больные нервной анорексией, ощущают вдохновляющий вызов в преодолении потребности в еде
Такой стиль поведения, когда человек зациклен на чем-то одном, представляющем для него постоянный вызов (challenge), и ни за что не желает от этого отступить, постепенно уходя от адекватной оценки реальности, я называю «аноректическим».
Так женщины, больные нервной анорексией, ощущают вдохновляющий вызов в повседневном преодолении своей естественной потребности в еде, в подавлении аппетита, вначале как бы с рациональной целью — для похудания.
Они не замечают, что, заигравшись в эту игру, они перестают адекватно воспринимать свою внешность, истощаются и двигаются к физическому самоуничтожению. Разумеется, они сами выбирают такое поведение, ведь оно требует достаточной решимости.
Как и анорексия, вызов безнадежной влюбленности завершается истощением всех сил и возможностей. Такова цена выбора невозможного. Но зато уже не надо ничего выбирать из бесконечного набора реальных возможностей. Можно отделиться от жизни и жить своей вдохновляющей иллюзией. Поначалу это может казаться привлекательным и удобным.
На такую игру способен только сильный. Но эта сила вся тратится на то, чтобы, отгородившись от реальности, слепо и упрямо двигаться в одном направлении. В направлении самоуничтожения.
