«Тугулды-улды». В какой-то из книг я встретила эту фразу на неизвестном мне языке, переводилась она просто: «жил-умер». Неужели все? Разве так умирают герои?
Беда в том, что становление Живаго пришлось на время масштабных перемен, которое убило в нем любые зачатки героического. Ведь для того, чтобы быть героем, нужно быть хотя бы немного сумасшедшим. А он нормальный, и сойти с ума вместе с окружением у него не получилось.
Тонко чувствующий, верящий в возможность «творить красоту» русский интеллигент, молодой врач полон надежд и иллюзий, но его вдумчивый идеализм грубо перемалывают жернова революции и Гражданской войны.
В Юрии Живаго нет чего-то земного, простого, непротиворечивого, животного, он не охвачен грандиозными идеями. Иными словами, в его характере нет психотического или пограничного, которое порой помогает выжить в сумасшедшие времена.
Он обычный невротик, то есть не душевнобольной, а здоровый человек, терзаемый болезненной любовью и чувством вины перед женой, ищущий себя, решающий внутри себя сложные моральные дилеммы.
Он мягок, умен и восприимчив, его тонкая душевная организация не позволяет ему стать ни знатным революционером, ни партизаном, ни, в итоге, героем. Насилие, творящееся вокруг, не принимается его здоровой душевной природой. Он оказывается неподходящим человеком для героического времени. На его надгробном камне можно было бы оставить надпись: «Он искал свое место в этом великом переделе, но не нашел его».
Живаго среди нас
Юрий Живаго живет в каждом русском интеллигенте. В каждом, кто готов лечить, но не способен убивать. Кто плохо переносит глобальные перемены, размышляет о высоком и не умеет находить себе «тепленькое местечко». Кто пишет стихи о Родине в поезде, везущем его в сталинские лагеря. Кто мог бы стать золотым фондом России, если бы страна умела беречь своих «негероев», у которых нежелание участвовать в насилии сочетается с высоким интеллектом, земной неприспособленностью и бытовой рассеянностью.
Живаго есть в каждом, чья молодость пришлась на смену миропорядка. Вот и наше поколение — рожденные в СССР переживали не только смену режима, нам приходилось менять сознание, приспосабливаться к новой жизни. И не всем это удалось. Потому что кроме чуткости и духовности нужна еще и жизненная сила, устойчивость, чтобы выжить во время исторических катастроф.
