«В криминальной культуре заложен архетип романтики»
«Увлечение блатной тематикой – это в первую очередь свидетельство тяги к вольности, к выходу за пределы норм и стереотипов. Интерес к криминальной культуре существовал во все времена, поскольку именно в ней в наиболее чистом виде прослеживается архетип романтики: побег от условностей, прорыв к свободе, в которой человек нуждается вне зависимости от исторического, экономического и культурного контекста. И потому в функциональном смысле нет разницы между, скажем, казачьим фольклором, песней «Бригантина» и мелодиями, которые звучат сегодня на «Радио Шансон».
«Шансон – порождение прошлого»
«Увлечение шансоном надо рассматривать в историческом контексте. Во времена сталинизма одни интеллигенты, как Варлам Шаламов, занимали позицию неприятия воровского мира. Другие, как Солженицын, рассматривали уголовников чуть ли не как союзников: раз сидят, значит, тоже враги большевизма. Продолжая эту линию в 60-е, многие думали: поем «Окурочек» – и как бы смелые, как бы осуждаем режим. Сегодняшняя мода на «блатняк» – отзвук той традиции, поэтому сегодня «Шансон» популярен у людей старше 30. А молодые предпочитают другую музыку – им «блатняк» уже не близок».
«Нами руководит желание походить на людей, многое испытавших»
«Во-первых, популярность блатной песни вытекает из усилившегося стремления к индивидуализации: слушая музыку, связанную с образом правонарушителей, человек декларирует свою инаковость. В этом качестве уголовная тема существовала всегда, однако раньше интерес к ней проявляли в основном подростки. Сегодня же, когда социальные регуляторы нашего поведения ослабли, возрастной ценз повышается, и «русский шансон» продолжают слушать даже те, кто давно вышел из переходного возраста. Во-вторых, каждому приятно ощущать себя человеком состоявшимся и многое в жизни испытавшим. А потому, слушая шансон, мы как бы присваиваем чужой опыт, становимся похожими на людей, успешно прошедших испытание жизнью».
