Культура предлагает нам стереотип материнской любви как идеальной и бескорыстной. Но в реальности отношения матери и дочери никогда не бывают однозначными. В них смешано много разных переживаний, среди которых не последнее место занимает агрессия.
Она возникает, когда женщина начинает понимать, что стареет… Присутствие дочери заставляет ее замечать то, что замечать не хочется. Неприязнь матери обращена на дочь, как если бы та делала это нарочно.
Мать также может гневаться из-за «несправедливого» распределения благ цивилизации: поколение дочери получает их больше, чем то, к которому принадлежит она сама.
Агрессия может проявляться почти открыто, как желание унизить дочь, например: «У тебя руки как обезьяньи лапки, а мне всегда мужчины делали комплименты насчет красоты моих рук». Такое сравнение не в пользу дочери словно восстанавливает справедливость в отношении матери, возвращая ей то, что ей «причитается».
Агрессия может быть хорошо замаскирована. «А ты не слишком легко оделась?» — заботливый вопрос скрывает сомнение в том, что дочь в состоянии сама подобрать себе одежду.
Агрессия может быть обращена не впрямую на дочь, а на ее избранника, который подвергается более или менее резкой критике («Ты могла бы найти себе мужчину получше»). Дочери чувствуют эту тайную агрессию и отвечают тем же.
Я часто слышу на приеме признания: «Я ненавижу свою мать»
Иногда женщины добавляют: «Я хочу, чтоб она умерла!» Это, конечно, выражение не реального желания, а силы чувств. И это важнейший шаг в оздоровлении отношений — признание своих чувств и права на них.
Агрессия может быть полезной — она позволяет матери и дочери осознать, что они разные, с разными желаниями и вкусами. Но в семьях, где «мать — это святое» и агрессия запрещена, она скрывается под разными масками и редко может быть узнана без помощи психотерапевта.
В отношениях с дочерью мать бессознательно может повторять поведение собственной матери, даже если когда-то решила, что никогда не будет такой, как она. Повторение или категорическое неприятие поведения своей матери говорит о зависимости от семейных программ.
Мать и дочь смогут отнестись друг к другу и к себе с пониманием, если найдут в себе отвагу исследовать свои чувства. Мать, поняв, в чем она на самом деле нуждается, сможет найти способ удовлетворить свои потребности и сохранить самоуважение, не унижая дочь.
А дочь, возможно, разглядит в матери внутреннего ребенка с неутоленной потребностью в любви и признании. Это не панацея от враждебности, но шаг к внутреннему освобождению.
