Вряд ли кто-то из родителей, которые когда-либо приходили с ребенком на прием к психологу, делали это из любопытства или чтобы удостовериться, что с дочерью или сыном точно все в порядке (ведь он такой нормальный!).
Часто психологи жалуются на то, что родители либо не поддерживают работу, которую специалист проводит с их детьми, либо откровенно этой работе сопротивляются. Мы поговорили с детским и семейным психологом, гештальт-терапевтом Анной Безингер о том, какую роль играют родители в терапии детей.
Задавайте свои запросы!
Какой запрос психологи чаще слышат от родителей, которые приводят ребенка на сеанс: «его надо «починить» или «помогите нам всем»?
«На самом деле все не так однозначно, — комментирует Анна Безингер. — Чаще всего родители говорят: у ребенка трудности с тем-то и тем-то. Например, ему непросто найти друзей в школе или организовать свое время. Или он пассивный, не умеет ставить целей и так далее. Бывают и более конкретные, тревожные запросы: писается по ночам (и это лет в 7, например) или боится засыпать один (тоже лет в 7-9)».
Может ли специалист в самом начале работы, уже при первом разговоре, определить: будут ли мама и папа полноценными участниками процесса изменений, или не стоит этого ждать?
Первый шаг в этом деле всегда такой: немного снизить тревогу и чувство вины родителя или уменьшить его раздражение
«Из самой формулировки запроса не всегда понятна позиция родителя: хочет ли он, чтобы ребенка «починили», или сам готов активно участвовать в процессе работы. Часто запрос звучит как «помогите ему с этим справиться». Это и понятно: родитель ведь не специалист. И потому он нашел того, кто вроде как в этом понимает и знает, что делать…» — объясняет Анна Безингер.
И это логично: в противном случае мы справлялись бы с проблемами сами, а не искали помощи психолога. «Мамам и папам бывает сложно признать, что проблемы ребенка связаны не только с его личностью, но и с ситуацией в семье, с самими родителями, — подчеркивает эксперт. — И переформулировать запрос на «давайте вместе с этим разбираться» — это, я думаю, задача самого психолога. Первый шаг в этом деле всегда такой: немного снизить тревогу и чувство вины родителя или уменьшить его раздражение (за которым тоже часто стоит чувство бессилия и вины)».
Приходи, но не навреди
Но какую все-таки роль играет родитель, который обращается к тому специалисту, который может помочь его ребенку? Может ли мама сидеть с ребенком в кабинете психолога — или придется оставить кровиночку наедине с психотерапевтом?
«Непосредственно в процессе терапии родители не участвуют — на сеансе психолог работает только с самим ребенком, если речь не о системной семейной терапии, — утверждает Анна Безингер. — Тем не менее это не значит, что мама или папа могут полностью самоустраниться. Все равно взаимоотношения в семье влияют на ребенка, поэтому родителям тоже хорошо бы как-то про это думать, менять свое поведение. Но все-таки степень их вовлеченности зависит от возраста «клиента». Чем старше ребенок, тем меньше родитель участвует не только в терапии, но и в самой его жизни».
Мамам и папам важно научиться отпускать детей, доверять им. Чем старше ребенок, тем меньше вообще требуется участие родителей
Бывают периоды, когда родителям вообще не стоит вмешиваться детскую терапию. К сожалению, это очень непросто, но часто так бывает в те периоды жизни ребенка, когда он и сам старается максимально держать дистанцию.
«Если ребенок решает, например, вопросы сепарации, то это как раз тот момент, когда родителю надо бы отстать от него, — напоминает эксперт. — И в данном случае мамам и папам важно научиться отпускать детей, доверять им. Чем старше ребенок, тем меньше вообще требуется участие родителей».
Все в дом
Психологи периодически сталкиваются с тем, что родителям страшно или сложно менять привычные паттерны поведения, перестраивать коммуникацию. Так есть ли смысл отводить ребенка к психологу, если его семья не планирует меняться?
«Такая схема, увы, никогда не работает, — комментирует Анна Безингер. — Терапия — это час, от силы два часа в неделю, а семья все остальное время рядом! Зачастую на сеансах ребенок учится больше ориентироваться на себя, принимать решения и так далее. Если же все это не приветствуется или невозможно дома, то терапия может оказаться даже в какой-то мере вредной...
Представьте себе семью, где действует запрет на выражение гнева. Ребенок в такой обстановке зачастую перестает даже понимать, что он сердится. Он скорее будет чувствовать обиду или печаль, а иногда — вину, но никак не гнев. Работа психолога направлена на то, чтобы помочь человеку (в данном случае, ребенку) понимать свои эмоции и действовать соответственно.
Открытый, честный диалог может привести к хорошим результатам, если «вторая сторона» способна слышать
Это, конечно, не значит, что психолог научит вашего ребенка злиться или орать на окружающих. Но гнев дает нам знать, что где-то были нарушены наши границы, а следовательно, стоит что-то по этому поводу предпринять. И способы выражения гнева могут быть совершенно разными, в том числе социально приемлемыми. И научиться обращаться с такими сложными эмоциями лучше в детстве.
Но тому, кто это освоил, будет намного сложнее с умением распознавать свой гнев в семье, где проявлять чувства невозможно. Да и в самой семье это может вызвать дополнительные проблемы, ведь неспроста же там действует такой запрет! Когда в семье ничего не меняется, достигнутые нами результаты быстро исчезают, и мне всегда очень грустно это видеть».
Действительно, профессиональный психолог всегда беспокоится о том, чтобы такого не происходило. И открытый, честный диалог может привести к хорошим результатам, если «вторая сторона» способна слышать.
«Работая непосредственно с ребенком, я всегда общаюсь с родителями, — делится эксперт. — Это не терапия и даже не попытки убедить взрослых участвовать в терапии ребенка. Это просто мой способ рассказать, что и почему я делаю, помочь увидеть ситуацию иначе. Ведь часто родители просто переживают, или чувствуют себя виноватыми, или не знают, как быть. Заинтересованные матери и отцы в такие моменты готовы что-то новое понимать про ребенка, постепенно перестраивать отношения с ним... И это отдельная, очень важная и ответственная работа».
Меняется один — меняются все?
Каждый из нас — часть собственной семейной системы. И есть мнение, что если один из ее элементов меняется, то и в системе могут произойти подвижки. Такого подхода придерживаются, например, специалисты по зависимости и созависимости. Но может ли один ребенок, ставший клиентом психотерапевта, так же сильно повлиять на свою семью, как и взрослый человек?
«К сожалению, нет, — признается Анна Безингер. — Ребенок подстраивается под систему и сам меняется под нее... И чем он младше, тем сильнее ему приходится адаптироваться. Так происходит потому, что ребенок зависит от системы. Само его выживание — залог действий его близких».
И в этом принципиальное отличие ребенка от взрослого клиента, который может непосредственно влиять на систему — или попросту покинуть ее в случае, если контакт с ней приносит сильные страдания. У ребенка такой возможности, конечно, нет.
Все приходит с опытом?
Важно ли родителям самим пройти психотерапию, прежде чем отводить к психологу ребенка? И не становятся ли мамы и папы, у которых есть опыт работы с психологом, более чуткими к просьбам терапевта своего ребенка?
«Родители с опытом терапии зачастую умеют «правильно» формулировать запрос. Они точно не скажут мне про ребенка: «Почините его!», — подчеркивает эксперт. — Но и им порой очень хочется не чувствовать себя виноватыми, передать кому-то другому обязанность разбираться со сложностями их ребенка...
Точность формулировки запроса не так важна, как то, что семья вместе с ребенком готова искать способ жить лучше
Но родители, которые бывали у психолога, больше готовы доверять терапевту своего ребенка. Они точно понимают, что конфиденциальность — необходимое правило в такой работе. Да, порой у таких мам и пап выше тревожность, ведь они знают, каких усилий потом может стоить проработка детского опыта. Но опыт в терапии для родителя — точно фактор позитивный, и работе с детьми он способствует».
Но если ваши дети — первые в семье клиенты терапевта, не расстраивайтесь! Ваши чуткость и жажда изменений могут сотворить чудеса.
«Есть такие мамы и папы, которые и без опыта терапии очень правильно ощущают взаимосвязанность всего, что происходит в семье, — отмечает Анна Безингер. — И родителям всегда самим нужна поддержка в нелегком деле воспитания». И терапевт ее с радостью окажет. А уж точность формулировки запроса не так важна, как то, что семья вместе с ребенком готова искать способ жить лучше, здоровее и интереснее.
Об эксперте
Анна Безингер — семейный и детский психолог, гештальт-терапевт.
