Основные идеи
- Не торопитесь ставить ребенку поспешные диагнозы, если поведение вашего ребенка резко изменилось. Возможно, проблема вовсе не в нем, а в вас, ваших отношениях с партнером, а ребенок служит «сигналом».
- Не стесняйтесь вести ребенка к специалисту. Это не значит, что вы не смогли справиться сами, это значит, что вам не все равно.
- Помощь психолога нужна в случаях: когда мы видим резкие перемены в поведении ребенка, когда не владеем ситуацией и не можем влиять на поведение ребенка и когда от его поведения страдают окружающие.
- Важно уметь слышать и понимать своего ребенка, общаться с ним как можно чаще, чтобы избежать ложных тревог.
«Я постоянно волнуюсь из-за своей трехлетней дочери, — признается 38-летний Лев. — Одно время она кусалась в детском саду, и я боялся, что она асоциальна. Когда она плюется брокколи, я уже вижу ее анорексичной. Моя жена и наш педиатр всегда меня успокаивают. Но иногда я думаю, что все же стоит пойти с ней к психологу».
Сомнения мучают и 35-летнюю Кристину, которая беспокоится за пятилетнего сына: «Я вижу, что ребенок у нас тревожный. Это проявляется в психосоматике, сейчас, например, у него шелушатся руки и ноги. Я говорю себе, что это пройдет, что не мне его менять. Но меня мучает мысль, что он страдает».
Что мешает ей обратиться к психологу? «Я боюсь услышать, что это моя вина. А вдруг я открою ящик Пандоры и ему станет хуже… Я потеряла ориентиры и не знаю, как быть».
Такая растерянность характерна для многих родителей. На что опереться, как различить то, что обусловлено этапами развития (например, проблемы отделения от родителей), то, что говорит о небольших трудностях (кошмары), и то, что требует вмешательства психолога?
Когда мы утратили ясное представление о ситуации
Ребенок может проявлять признаки неблагополучия или доставлять неприятности близким, но не всегда это значит, что проблема именно в нем. Нередки ситуации, когда ребенок «служит симптомом» — так системные семейные психотерапевты обозначают того члена семьи, который берет на себя задачу сигнализировать о семейном неблагополучии.
«Проявляться это может в разных формах, — рассказывает детский психолог Галия Нигметжанова. — Например, ребенок грызет ногти. Или у него непонятные соматические проблемы: небольшая температура по утрам, покашливание. Или он плохо себя ведет: дерется, отбирает игрушки.
Тем или иным способом он, в зависимости от своего возраста, темперамента и других особенностей, пытается — неосознанно, конечно, — «склеить» отношения своих родителей, потому что нуждается в них обоих. Волнение за ребенка может объединить их. Пусть они целый час из-за него ссорились, для него важней то, что этот час они были вместе».
В этом случае ребенок концентрирует в себе проблемы, но он же и открывает пути их решения
Обращение к психологу позволяет лучше понять ситуацию и, в случае необходимости, начать семейную, супружескую, индивидуальную или детскую терапию.
«Работа даже с одним взрослым может дать прекрасный результат, — говорит Галия Нигметжанова. — А когда начинаются позитивные изменения, на прием иногда приходит и второй родитель, у которого раньше «не было времени». Через какое-то время спрашиваешь: а как там ребенок, грызет ли ногти? — Да нет, все наладилось».
Но надо помнить, что за одним и тем же симптомом могут скрываться разные проблемы. Возьмем пример: пятилетний ребенок каждый вечер хулиганит перед сном. Это может говорить о его личных проблемах: страхе темноты, трудностях в детском саду.
Может быть, ребенку не хватает внимания, или, наоборот, он хочет препятствовать их уединению, реагируя таким образом на их желание
А возможно, дело в противоречивых установках: мать настаивает, чтобы он лег рано, даже если не успел искупаться, а отец требует выполнять перед сном определенный ритуал, и в итоге вечер становится взрывоопасным. Разобраться в причинах самим родителям сложно.
«Я не думала, что быть матерью так трудно, — признается 30-летняя Полина. — Мне хочется быть спокойной и нежной, но уметь устанавливать границы. Быть со своим ребенком, но не подавлять его… Я много читаю о воспитании, хожу на лекции, но все равно не вижу дальше собственного носа».
Нередко родители, тонущие в море противоречивых советов, чувствуют себя потерянными. «Слишком информированные, но при этом плохо информированные», — как характеризует их психоаналитик и детский психиатр Патрик Деларош.
Что же нам делать со своей тревогой за детей? Идти на консультацию к психологу, считает Галия Нигметжанова и объясняет почему: «Если в душе родителя звучит тревога, она обязательно скажется на его отношениях с ребенком, да и с партнером тоже. Надо разобраться, каков ее источник. Не обязательно дело в ребенке, возможно, ее питает неудовлетворенность браком или собственные детские травмы».
Когда мы перестаем понимать своего ребенка
«Сын ходил к психотерапевту с 11 до 13 лет, — вспоминает 40-летняя Светлана. — Сначала я чувствовала вину: как же так, я плачу чужому человеку за то, что он занимается моим сыном?! Было ощущение, что я снимаю с себя ответственность, что я никудышная мать.
Но что было делать, если я перестала понимать собственного ребенка? Со временем я сумела отказаться от претензий на всемогущество. Я даже горжусь тем, что мне удалось делегировать полномочия».
Многих из нас останавливают сомнения: обратиться за помощью, кажется нам, значит расписаться в том, что мы не справляемся с ролью родителя. «Представьте: нам дорогу преградил камень, и мы стоим в ожидании, что он куда-то денется, — говорит Галия Нигметжанова.
— Многие так и живут, замерев, «не замечая» проблемы, в ожидании, что она сама рассосется. Но если мы признаем, что перед нами «камень», то сможем расчистить себе путь».
Признаем: да, мы не справляемся, не понимаем ребенка. Но почему это происходит?
«Родители перестают понимать детей, когда истощены — настолько, что уже не готовы открываться чему-то новому в ребенке, выслушивать его, выдерживать его проблемы, — говорит Галия Нигметжанова. — Специалист поможет увидеть, чем вызвана усталость и как восполнять свои ресурсы. Психолог также выступает в роли переводчика, помогая родителям и детям слышать друг друга».
Кроме того, ребенок может испытывать «простую потребность поговорить с кем-нибудь вне семьи, но так, чтобы это не было укором родителям», — добавляет Патрик Деларош. Поэтому не набрасывайтесь на ребенка с вопросами, когда он выходит с сеанса.
Восьмилетнему Глебу, у которого есть брат-близнец, важно, что его воспринимают как отдельную личность. Это поняла 36-летняя Вероника, пораженная тем, как быстро у сына наступило улучшение. Одно время Глеб то и дело сердился или грустил, был всем недоволен — но уже после первого сеанса к ней вернулся ее милый, добрый, лукавый мальчик.
Когда окружающие бьют тревогу
Родители, занятые своими заботами, не всегда замечают, что ребенок стал менее весел, внимателен, активен. «Стоит прислушаться, если тревогу бьет преподаватель, школьная медсестра, завуч, врач… Трагедию устраивать ни к чему, но не стоит и недооценивать эти сигналы», — предупреждает Патрик Деларош.
Именно так Наталья впервые пришла на прием со своим четырехлетним сыном: «Воспитательница сказала, что он все время плачет. Психолог помогла мне осознать, что после моего развода мы оказались тесно связаны друг с другом. Выяснилось также, что он плакал не «все время», а только в те недели, когда ехал к отцу».
Прислушиваться к окружению, конечно, стоит, но опасайтесь поспешных диагнозов, поставленных ребенку
Иван до сих пор сердится на учителя, который назвал Жанну гиперактивной, «и все потому, что девочка, видите ли, должна сидеть в углу, в то время как мальчишки могут бегать повсюду, и это нормально!».
Галия Нигметжанова советует не паниковать и не вставать в позу, услышав негативный отзыв о ребенке, а первым делом спокойно и дружелюбно уточнить все подробности. Если, например, ребенок в школе подрался, выясните, с кем была драка и что это за ребенок, кто еще был рядом, какие в целом отношения в классе.
Это поможет понять, почему ваш ребенок повел себя так, а не иначе. «Может быть, у него трудности в отношениях с кем-то, а может быть, он так ответил на буллинг. Прежде чем принимать меры, нужно прояснить всю картину».
Когда мы видим резкие перемены
Отсутствие друзей или участие в травле, независимо от того, травят вашего ребенка или он травит других, указывает на проблемы в отношениях. Если подросток недостаточно себя ценит, лишен уверенности в себе, излишне тревожен, нужно обратить на это внимание. Более того — слишком послушный ребенок с безупречным поведением тоже может быть втайне неблагополучным.
Получается, что угодно может быть поводом для обращения к психологу? «Ни один список не будет исчерпывающим, настолько выражение психического страдания бывает непоследовательно. Тем более что у детей порой одни проблемы быстро сменяются другими», — отмечает Патрик Деларош.
Так как решить, нужно ли идти на прием? Галия Нигметжанова предлагает короткий ответ: «Родителей в поведении ребенка должно насторожить то, чего «еще вчера» не было, а сегодня появилось, то есть любые резкие перемены. Например, девочка всегда была жизнерадостной, и внезапно настроение у нее резко поменялось, она капризничает, устраивает истерики.
Или наоборот, ребенок был неконфликтным — и вдруг начинает воевать со всеми. Неважно, к худшему или как будто к лучшему эти перемены, главное, что они неожиданные, непредсказуемые». «И не будем забывать про энурез, повторяющиеся кошмары…» — добавляет Патрик Деларош.
Еще один показатель — если проблемы не исчезают. Так, недолгое снижение успеваемости в школе — обычное дело
А ребенок, который перестал заниматься вообще, нуждается в помощи специалиста. И конечно, надо пойти ребенку навстречу, если он сам просит обратиться к специалисту, что случается чаще всего после 12–13 лет.
«Даже если родителей ничего не беспокоит, приход с ребенком к психологу — хорошая профилактика, — подытоживает Галия Нигметжанова. — Это важный шаг к повышению качества жизни: и ребенка, и своей собственной».
Причиной тревоги родителей может быть непонимание детской природы
Татьяна Бедник, детский психолог
Варианты ложной тревоги самые разные. Например, у кого-то в семье был ребенок с аутизмом. И родителям кажется, что их ребенок так же жестикулирует, так же ходит на цыпочках — то есть они цепляются за внешние, несущественные признаки и начинают волноваться.
Бывает, мама и ребенок не совпадают по темпераменту: она спокойная, меланхоличная, а он очень подвижный, активный, и поэтому ей кажется, что с ним что-то не то. Кого-то беспокоит, что ребенок дерется из-за игрушек, хотя для определенного возраста такое поведение нормально, а родители боятся, что он растет агрессивным.
Часто проблемы связаны с непониманием, каковы особенности возраста ребенка, насколько он способен регулировать свои эмоции. Сейчас родители нацелены на раннее развитие и нередко жалуются: ему лишь бы бегать, не усадишь его слушать сказки. Или ребенок в развивающей группе не хочет сидеть за столом. И это говорится про двух-трехлетнего ребенка. Тогда как даже пятилетнему трудно сохранять неподвижность.
Другая типичная жалоба: маленький ребенок капризничает, у него бывают вспышки ярости, его мучают страхи. Но в этом возрасте кора головного мозга, которая отвечает за контроль, еще не развита, он не может совладать со своими эмоциями. Формирование мозга ребенка зависит от окружения, от отношений, которые у него складываются с близкими людьми.
Хорошо, когда мать с самого начала реагировала на проявления ребенка, видела, что он чувствует: какие звуки, прикосновения ему приятны, а что вызывает напряжение, испуг… Она учится считывать его сигналы, а он — ее. Иногда родители не знают как общаться с ребенком, который еще не говорит. Но именно общаясь, мы и формируем эти связи, это взаимопонимание.
