На Психодраматическую конференцию я пришла ради утреннего мастер-класса, посвященного весу. Но вторая половина дня осталась свободной. Поэтому я отправилась на другой мастер-класс, где и случилось невероятное открытие: оказалось, что вагина для мужчин — нечто такое, чего я и представить себе не могла.
Об этом я и собираюсь рассказать, только хочу сразу предупредить: это не буквальный отчет о событиях, а история моего восприятия с моими же комментариями. Вполне вероятно, что тот мужчина, чей случай послужил для них отправной точкой, рассказал бы эту историю совсем по-другому, а может, и вовсе не стал бы ее рассказывать.
Я назову его Виктором и попробую описать: ему около пятидесяти лет, седая стрижка, серые глаза, мне он показался привлекательным и уверенным в себе
Началось все с того, что по заданию психолога, ведущего мастер-класс, мы рисовали Добрую Страну, место радости и покоя. Вдобавок к этому всем было предложено взять из большого ящика, полного всякой всячины — камушков, деревяшек, резных фигурок и прочего — предметы, которые у нас ассоциируются с такой страной.
Начало представления
Потом мы разложили свои рисунки на видных местах и ведущий попросил, чтобы каждый из нас остановился возле того рисунка, который нравится ему больше других (кроме его собственного). Вот так и определили для дальнейшей работы рисунок Виктора.
Он был почти абстрактным: изгибы и цветовые сгустки, в которых можно было заподозрить и цветы, и звезды, и кляксы. На предложение ведущего объяснить, что там изображено, Виктор помялся и сказал, что лучше бы начать не с рисунка, а с предмета — им оказался рапан, небольшая морская раковина, и Виктор сразу же пояснил, что это — символ вагины. Неожиданно для меня ведущий уточнил: «Виктор, а что такое для вас вагина?» — «Это вход». — «И куда же он ведет?» — «В некий лабиринт, который я должен пройти». — «Давайте попробуем это увидеть…»
Виктор выстроил стулья друг за другом, но не по прямой, а в виде завитка вроде басового ключа
Еще несколько стульев поставил по сторонам. Затем рассадил на эти стулья выбранных им участниц и участников мастер-класса. На первом — яркую блондинку, самую хорошенькую из всех, кто присутствовал на мастер-классе…
Тут я сделаю одно примечание. Во время психодрамы протагонист — так здесь называют клиента — не просто расставляет других участников психодраматической группы, которые изображают его персонажей, но и сам по очереди занимает место каждого из них и произносит от их лица какую-то значимую фразу. Она выражает внутреннее состояние персонажа или его отношение к протагонисту. Ведущий помогает в этом, задавая вопросы, подсказывая, что еще нужно сделать. Дальше я буду сокращать промежуточные шаги этой работы и описывать только персонажей с их репликами.
Внутри раковины
Расстановка
Итак, Красавица-Вход сидела на первом стуле, призывно раскинув руки и ноги (благо она была в джинсах), и говорила: «Иди сюда». Поскольку эта откровенная поза ее заметно смущала, на стул между ее ног Виктор положил раковину с целью подчеркнуть символическую природу мероприятия. Правда, на мой взгляд, это только прибавило сцене откровенности.
Следом за Входом шла брюнетка, безымянная Вторая, которая кокетливо говорила: «Какой хорошенький! Беру!»
Третьей была рыжая, у нее тоже было имя. «Это — Истерика», — назвал ее Виктор. Истерике не досталось отдельной реплики, зато было действие: она порывисто вскакивала со своего места и пыталась то ли с кем-то подраться, то ли просто устремиться в неизвестном направлении.
Но в параллельном ряду уже сидел мужчина, который немедленно реагировал на ее порыв и останавливал его, приговаривая: «Спокойно, спокойно»…
По-видимому, мужчина был альтер-эго протагониста. Выглядел он внушительно — высокий и пружинистый, майка открывала его накачанные бицепсы. Про себя я назвала его Героем, из-за сходства с киношными героями боевиков.
Четвертая, русая женщина из тех, про кого говорят «без возраста», качала головой и произносила: «Ну, понятно…», поджимая губы. Это был голос Разочарования.
И наконец, завершала этот ряд Пятая, которая держала в руках Добрую Страну — рисунок Виктора.
Действие
Движение протагониста по этой раковине-лабиринту совершалось так: он подходил и, не отрывая глаз от красавицы, медленно опускался перед ней на колени. «Иди сюда!» — звала она, и он, полуобнимая ее за живот, поднимался и переходил ко Второй. «Какой хорошенький, — улыбалась та. — Беру!» — «У нас с тобой ничего не получится. Ты обманываешь себя и меня», — сомневался он. — «Ты мне нравишься». — «Но ты все равно разлюбишь меня. Да тебе и все равно, кто я, ты ничего обо мне не знаешь, ты просто хочешь секса, а я тебе не интересен, и нам все равно придется расстаться, это будет больно».
«Ничего, я уже большая девочка, а ты мне нравишься…» — продолжала она улыбаться, но стоило мужчине сделать шаг вглубь, как со своего места шумно срывалась Истерика. И хотя Герой тотчас шагал ей наперерез, лишая ее возможности двигаться, у меня было такое чувство, что скрытая в ней пугающая сила только остановилась, но не исчезла. Так они и стояли парой друг против друга, оба настороженные и опасные.
Тем временем протагонист уже переходил к четвертой. И, признаюсь, разыгравшаяся между ними сцена оказалась для меня полной неожиданностью. «Ну, понятно, — качала головой женщина-Разочарование, — я все поняла про тебя, нет, ты не тот…»
Виктор же ловил ее уклоняющийся взгляд и говорил, целуя ей руки: «Я люблю тебя, поверь мне, пожалуйста, я люблю тебя, я все для тебя сделаю, пойдем со мной»
Как же странно! — думала я про себя. Мне эта женщина казалась самой скучной, самой обычной из всех, но она-то и была единственной, кому Виктор говорил о своей любви, именно ее он звал с собой.
«А как ты собираешься разбираться с этим?» — кивала женщина на Истерику. — «Там все уже улажено, все спокойно», — заверяли ее в два голоса Виктор и Герой. «Я не верю тебе», — твердила она.
С этого места вся история повторялась. Виктор снова начинал с Красавицы и двигался вглубь, но четвертая останавливала его, и ему никак не удавалось пройти свой лабиринт до конца. «Пойдем со мной», — уговаривал он женщину-Разочарование, пытаясь увлечь ее в Добрую Страну, до которой и был-то всего один шаг, но она упрямо качала головой: не верю. Уже позже мне пришло в голову, что эти повторные движения были похожи на фрикции, которые все никак не завершатся оргазмом.
Однако отпущенное нам расписанием время уже подходило к концу, и ведущий предложил Виктору представить, каким бы могло быть окончание его пути. Зазвучали мужские голоса с другой стороны Лабиринта: «Давай, ты сможешь!» Финальная сцена выглядела так: Виктор стоял на последнем стуле и держал в руках Добрую Страну, озирая с высоты весь путь.
Размышления в заключение
В конце пути Виктор выглядел одиноким… Я спрашиваю свою память — не подводит ли она меня, может быть, кто-то стоял с ним рядом, может быть, он обнимал кого-то за плечи или держал за руку? Но на помощь памяти приходит логика — на стуле двое просто не уместились бы. Да и руки протагониста были заняты — ведь он держал свой рисунок.
Значит ли это, что в свою Страну он, даже пройдя свой лабиринт до конца, войдет в одиночестве? Мне не хочется так думать. Однако я допускаю, перефразируя Фридриха Ницше, что виной тому мое «женское, слишком женское» мировосприятие, из-за которого мне кажется, что каждому для счастья нужен другой человек, чтобы это счастье было с кем разделить.
В любом случае я надеюсь, что Виктору его работа поможет — она была слишком интересной и эмоциональной, чтоб пройти бесследно
А я до сих пор взволнована тем, чему мне довелось стать свидетелем. Никогда я не предполагала, что мне доведется увидеть вагину изнутри — глазами мужчины. И как же я удивилась, обнаружив, что она может быть для него сложной метафорой, которая разворачивается в целую череду женских и мужских персонажей, каждый из которых имеет свой характер и наверняка мог бы рассказать целую историю своей жизни. Не теряя своей физиологичности, вагина приобрела символическое измерение, глубину которого трудно себе вообразить.
Остался еще неизбежный вопрос — все ли мужчины видят вагину подобным образом или это какая-то индивидуальная способность Виктора? У меня, разумеется, нет ответа на него. Но мне теперь кажется, что у каждого из них даже за самой «чистой физиологией» стоит целая история встреч, разочарований и надежд.
