«Женщины обязаны рожать»: чем опасен запрет на аборты

Конституционный суд Польши счел, что положения законодательства, допускающие прерывание беременности в случае тяжелого дефекта или неизлечимой болезни плода, не соответствуют Конституции. В январе 2021 года закон вступил в действие.

Это означает, что в стране теперь фактически запрещены аборты, даже если ребенок неизлечимо болен и обречен на мучения или скорую смерть. Женщина имеет право прервать беременность, только если она наступила в результате изнасилования или угрожает жизни матери.

А это значит, что жительницы страны обязаны вынашивать и рожать не только нежеланных детей, на которых нет ресурсов моральных или материальных, но и детей, которые могут не выжить (или даже совершенно точно не выживут) после появления на свет.

Вынося вердикт, Конституционный суд Польши ссылался на то, что защита прав личности невозможна без защиты права на жизнь. Однако, защищая права нерожденного ребенка, мы забываем о правах женщины, о ее эмоциональном и физическом состоянии. Ведь выбор — оставить или прервать беременность — сам по себе тяжелый. А тем более, когда ситуация осложняется болезнью плода.

Одно дело, когда решение предстоит принять человеку верующему. Религиозный взгляд на мир может предполагать, что вынашивание ребенка в таких непростых обстоятельствах — своеобразный «крест», испытание. Вера поддерживает женщину, позволяет находить утешение в тяжелые моменты.

Но есть и люди неверующие, например, да и среди тех, кто верит в высшие силы, много тех, кому вынашивание ребенка, которому суждено мучиться и умереть, причинит непереносимую боль. И потому этот запрет говорит о полном нежелании заметить переживания другого, о стремлении навязать свой взгляд на мир и свою волю окружающим. Возможно, что и ценой их душевного состояния и благополучия.

Женщина, не имеющая права решать, рожать ей или нет, теряет свою субъектность и становится объектом, которым распоряжаются другие, наделенные силой: муж, общество, государство. Получается, что женщина «обязана рожать». Но как это отразится на ее психике?

«Запреты приводят к большим потерям для репродуктивного здоровья и даже жизни»

Алина Никифорова, клинический, перинатальный психолог

Женщины много лет боролись за право прерывать беременность по собственному желанию и в безопасных условиях. Прерывать беременность или нет — это сложный выбор. Принимая решение, женщина, как правило, ориентируется на финансовую составляющую, наличие поддержки со стороны партнера, собственную готовность и желание иметь детей. И нет универсальных, готовых решений, как нет и людей без сомнений.

Однако в моей практике 90% женщин, решившихся на аборт, остаются при своем мнении даже после консультации с психологом. Внешние причины иногда не столь значимы, как причины внутренние. Трудно столкнуться с муками выбора и осознать собственные болезненные чувства.

Порой женщина делает аборт из страха иметь детей, связанного с собственным травматичным детским опытом, страха быть беременной и столкнуться с телесными и психологическими изменениями, а также страха, что беременность или ребенок отнимет у нее что-то важное.

Некоторые женщины пренебрегают мерами предохранения, потому что подсознательно хотят забеременеть. Не для того, чтобы родить, а чтобы быть беременной. Это состояние дает им уникальный опыт, возможно, дарит что-то недостающее и ценное, как бы кощунственно это ни звучало.

Иногда женщины, прервавшие беременности в аффективном состоянии, много лет помнят об этом опыте. Воспоминания их не отпускают, возвращаются во снах и остаются тяжким эмоциональным грузом, причиной самообвинений и самонаказаний.

Мы мало что знаем о психологической стороне абортов. И если решать вопрос с прерыванием беременности жесткими запретами, ничего хорошего из этого не выйдет. Но этот опыт может отрицательно сказаться на репродуктивном и психическом здоровье женщин.

В Польше запретили прерывать беременности по медицинским причинам, которые касаются плода. Но такое прерывание — мировая практика, для этого и существуют меры раннего выявления внутриутробных аномалий.

В недавнем прошлом я была членом городского перинатального консилиума под руководством главного акушера-гинеколога Москвы, и не понаслышке знаю, в каком удручающем состоянии оказываются пары и женщины, узнавшие о страшном внутриутробном диагнозе.

Эта ситуация — огромное испытание для них, и если их лишить возможности выбирать, это может сказаться фатально на их психическом здоровье и жизни в целом. Вынашивание заведомо обреченного ребенка может привести к острому психотическому состоянию у беременной, с вытекающими последствиями, вплоть до летального исхода.

В таких ситуациях женщина испытывает невыносимые чувства вины и стыда, игнорируются объективные причины происходящего, и порой это может привести к суициду.

По роду своей работы я неоднократно наблюдала случаи, когда женщине нужна была не только психологическая помощь, но и помощь психиатра, чтобы снять острые проявления в такой ситуации. Подобные запреты — это вмешательство в интимные дела женщины, это лишение ее психологического, морального права поступать со своим телом так, как хочется или как она считает возможным.

Если посмотреть на это через психологическую призму, то государство в подобных вопросах выполняет родительскую функцию, но накладывает на своих «детей» строгие ограничения. Но мы же знаем: чем больше детям запрещают, тем больше они нарушают запреты. Вряд ли новые нормы снизят количество абортов — скорее, придадут им маргинальный характер.

На мой взгляд, проблема абортов требует больших инвестиций с точки зрения социальной поддержки женщин, оказавшихся без пары, необходимого дохода и жилищных условий. А еще необходимо половое воспитание в школах и распространение средств предохранения.

В нашей стране стараются вовремя диагностировать внутриутробные патологии, и если обнаружен дефект, несовместимый с жизнью и здоровьем плода, женщине дают выбор — прервать беременность или отказаться. Развивается система перинатальной паллиативной помощи. Родителей поддерживают на протяжении срока вынашивания и позволяют проститься с ребенком после его смерти.

К сожалению, сегодня и в России религиозное лобби не первый год предпринимает попытки запретить прерывание беременности по желанию женщины. Тема абортов гораздо шире, чем нам порой кажется. Не только медицинский, но и этический, философский и психологический аспекты имеют большое значение. И их необходимо учитывать.

Мнения читателей

«После рождения сына аборты меня пугают. Если раньше я однозначно была за них и сделала бы без колебаний, то теперь я скорее против и не стала бы делать... Но все равно считаю, что это выбор каждого, как вера, крещение и воцерковленность — у кого-то так, а у кого то-иначе...», — Дарья, 30 лет.

«Аборт — это личное дело каждой женщины. Но думаю, что запрет на аборты заставит женщин и мужчин внимательнее относиться к предохранению», — Иван, 25 лет.

«Мы хотели второго ребенка, я забеременела. Но после скрининга на 12 неделе нам сказали, что ребенок болен и умрет сразу после рождения. Нам пришлось сделать аборт по медицинским показаниям. Мне было безумно больно, но другого выбора не было», — Тоня, 38 лет.

«Беременность была долгожданная, и я ей радовалась. Но ребенок родился больным — и мир рухнул. Я бросила работу и занимаюсь только им. Люблю его, делаю и буду делать все, что нужно, чтобы облегчить его жизнь. Но он мучается от болей и много страдает, и в такие моменты я мучаюсь вместе с ним, у меня разрывается сердце. Если бы я знала во время беременности, что он так болен и его жизнь будет такой пыткой для нас обоих, сделала бы я аборт? Думаю, скорее да. Ни одна мать не пожелает своему ребенку таких страданий», — Тамара, 39

«Муж работает и постоянно в командировках. Мы поженились, когда я была уже беременна. Родился сын, я занималась им, непросто было — мальчик беспокойным рос, я несколько месяцев почти не спала ночами, было трудно. Муж приезжал и уезжал снова. Через два года я снова забеременела. Решила не писать ему, дождаться, когда вернется из командировки и порадовать. Но он вернулся и сказал, что встретил другую и уходит от меня. У меня все оборвалось — очень его любила и в крепкий брак верила. Когда сказала ему, что у нас будет ребенок, он холодно, как чужой, сказал, что это не от него. Жить не хотелось, какой там ребенок… Сделала аборт», — Катя, 36 лет.

«Запрет абортов, если ребенок неизлечимо болен, — прямое нарушение прав человека, на мой взгляд. Ведет к подпольным операциям и смертям от них, а также к развитию медицинского туризма в другие страны», — Татьяна, 33 года.

«Считаю, что это право женщины решать, делать аборт или нет, особенно в случае, когда обнаружили дефект плода. При этом не думаю, что это простое решение. По крайней мере, не в каждом случае. Страшно даже представить, что чувствует женщина в такой ситуации. Не хочу зарекаться, но не факт, что я смогла бы решиться», — Елена, 28 лет.