Удивительно, но это упражнение часто вызывает эмоции, по своей окраске близкие скорее к горечи утраты, чем к радости обретения. Так, девушка, которую дома звали Аленушкой, чувствует, что ее имя «детское» – оно не позволяет ей повзрослеть и обрести самостоятельность. Двадцатитрехлетняя Вера знает, что, нарекая ее этим именем, родители выражали надежду на крепость своих отношений. Родительский брак распался, и сегодня Вера ощущает, что не справилась с возложенной не нее ответственностью.
Юноша, которого родители наградили редким, экзотическим именем, чувствует обиду: он убежден, что ими двигало тщеславие, а о будущем сына они не думали.
РОДИТЕЛЬСКИЕ АССОЦИАЦИИ С ИМЕНЕМ ДАЮТ НАМ ЛИШЬ ПЕРВЫЙ ТОЛЧОК К РАЗВИТИЮ.
Иными словами, в имени скрыто больше, чем кажется. Через него мы обретаем себя, но оно же нас стесняет, загоняет в определенные рамки. В древности существовал обычай: расставаясь, друзья разрубали пополам монету или табличку с надписью и брали половинки с собой. Многие годы спустя они узнавали друг друга, убедившись, что обе части подходят друг к другу и образуют единое целое. Само имя – одна из таких половинок, а вторая – это сознательные и бессознательные родительские желания, культурные ассоциации и последствия различных процессов в обществе. Добиться идеального соответствия между ними непросто, если вообще возможно.
Да и так ли уж необходимо к нему стремиться? Имя не одномерно – его содержание всегда объемно. Оно необходимо нам в качестве одного из первых методов самоидентификации – процесса, лежащего в основе развития личности и позволяющего ребенку обрести внутреннюю силу, научиться сопереживать и сострадать, сформировать привычки и навыки. В то же время с возрастом способы идентификации меняются, и имя в этом ключе дает нам лишь первичный толчок к развитию. А то, как мы распорядимся этой начальной энергией, зависит только от нас. В этом смысле имена подобны нотам: их число ограниченно, но разнообразие музыки, созданной на их основе, не имеет пределов.
