В возрасте 10–12 лет в жизни ребенка происходит важное изменение — все большее значение приобретает группа сверстников. До этого времени самые главные люди для ребенка — старшие. Прежде всего его родители, затем — другие родственники, воспитатели и учителя. Они заботятся о нем, учат его, устанавливают правила и рассказывают о том, как устроен мир. У ребенка есть товарищи по играм, но когда мама зовет, игра останавливается. Самые важные межличностные связи для ребенка — вертикальные: снизу вверх и сверху вниз. Все меняется после 10 лет. Теперь он учится устанавливать горизонтальные связи, строить партнерские отношения. Мнение сверстников постепенно становится важнее, чем то, что говорят родители. «Компания не каприз и не способ избежать неприятных и скучных дел, — подчеркивает Людмила Петрановская. — Общаясь со сверстниками, он учится завоевывать авторитет, решать конфликты, понимать людей, переживать предательство, хранить верность, выбирать друзей, справляться с врагами. Это и есть ведущая деятельность подростка, а вовсе не изучение школьных предметов» (1).
Принадлежать группе
В школу подростки ходят в первую очередь не ради новых знаний, а ради общения с одноклассниками. «Успехи в учебе имеют для них смысл, только если способствуют авторитету среди сверстников. Если же в данном коллективе быть отличником зазорно, то способный ребенок может, например, специально перестать делать уроки». Упреки со стороны родителей и учителей для него совсем не так значимы, как роль белой вороны в коллективе.
Подросток хочет «быть как все» — то есть быть как те, кто вокруг него, те, с кем он проводит свое время. Родители перестают быть для него образцом для подражания. Он подражает субкультуре своей группы. И это относится не только ко внешности. Он не только одевается или стрижется, как окружающие его подростки, — он играет в те же игры, смотрит те же фильмы, старается думать, как они, любить и презирать одно и то же. «Родителей, мечтающих вырастить своего ребенка независимо мыслящим, яркой индивидуальностью, очень раздражает подростковый групповой конформизм. Особенно трудно родителям понять подражание лидеру, часто менее интеллектуальному, чем их ребенок. Но тратить усилия на развенчание авторитета в глазах подростка бесполезно. Лучше просто подождать, когда возраст коллективизма и подражания сменится возрастом индивидуализации, подчеркивания своей неповторимости — а это произойдет совсем скоро». Когда окончится подростковый кризис, придет пора юности — а вместе с ней желание найти свой собственный, особенный путь. Но до этого подростку еще предстоит выяснить, кто же он такой.
Узнать, какой я на самом деле
«Подросток, в отличие от ребенка, которым он был совсем недавно, остро чувствует свое несовершенство, свою зависимость от старших и от сверстников. Он старается быть лучше — и в результате страдает от чувства неискренности, фальши. Потом решает: «раз я такой плохой, нечего это скрывать» — и делает и говорит много такого, о чем потом жалеет. Подростка перестают удовлетворять оценки со стороны и хочется узнать, «какой я на самом деле». Поглощенность собой, постоянная потребность оценивать себя делает подростка очень ранимым. Поведение, слова, чувства окружающих воспринимаются им через пелену собственных эмоций. Ему кажется, что все вокруг только и делают, что наблюдают за ним, обсуждают его внешность и поступки.
Подросток начинает осознавать свою ответственность за то, что с ним происходит. Прежде поступки, хорошие и не очень, совершались импульсивно, под действием мгновенных чувств. Потом самому было непонятно — как угораздило такое натворить? Ребенок искренне утверждает, что чашка «сама упала». Теперь все иначе. Сделать какую-нибудь глупость по-прежнему очень легко под влиянием момента. Зато потом, независимо от того, повлекло ли это за собой какие-то неприятности, начинается мучительный процесс обдумывания, порой настоящего самоедства.
Познание себя, чувство ответственности, самоосознание — все это составляющие того самого чувства идентичности, которое человек обретает именно в этом возрасте. Оно порой переживается так ново и остро, что подросток кажется себе «не таким, как все», особенным, и это чувство может колебаться от сознания своей гениальности, особой миссии, до ощущения полного ничтожества, уродства, ненормальности. Обыкновенность в этом возрасте переживается как приговор, как крайне отрицательная характеристика, что поразительным образом сочетается со стремлением «быть как все».
(1) По определению советского психолога Алексея Леонтьева, «ведущая деятельность — это такая деятельность, развитие которой обусловливает главнейшие изменения в психических процессах и психологических особенностях личности на данной стадии его развития» Подробнее см. А. Леонтьев «Избранные психологические произведения», Педагогика, 1983).
Лесной дом
В архаичных обществах существовали обычаи перехода от детского возраста ко взрослому. Детей забирали у родителей и селили вдали от племени, в глуши, в так называемых «лесных домах», девочки и мальчики отдельно. С ними занимались жрецы — самые лучшие, самые мудрые люди племени — учили ритуалам, охоте и всякому еще нужному. Считалось, что при этом ребенок умирает, а на свет появляется совсем другой человек — взрослый. Поэтому, перемещаясь в «лесной дом», дети символически переходили в другой мир — мир мертвых, предков. Их не должны были видеть другие члены племени, они не могли есть обычную пищу.
С одной стороны, обычаи эти выглядят довольно суровыми в наше время гуманистических ценностей. С другой — детям что-то вроде этого все равно нужно. Чтобы группа, чтобы тайна, чтобы вдали от обычных взрослых, но во главе с необычным, чтобы страшно и трудно, и чтобы преодолевать себя. И символика, и ритуалы, и точная грань между «своими» и «чужими».
Это потребность возраста, без этого дети задыхаются. Особенно трудно мальчикам. Кажется, что им следовало бы быть в степи или в лесу, прыгать, драться, испытывать свои силы, а не сидеть на уроках. Девочкам немного легче, потому что пребывание в школе больше похоже на те обряды инициации, которые предназначались девочкам. Они включали в себя терпение, неподвижность, молчание, безоговорочную покорность, общение с пожилыми женщинами.
Быть с другими — это потребность подросткового возраста. Современная культура перекрывает многие способы ее реализации, но она все равно находит выход. Вот только порой он приобретает уродливые формы. Отсюда скинхеды разного рода и менее опасные, хотя и шокирующие готы и эмо. В отсутствие мудрого наставника такими объединениями порой руководят манипуляторы, которые используют энергию молодых и их непрактичность в собственных целях. В. Р.
Узнать больше: Л. Петрановская «Тайная опора: привязанность в жизни ребенка» (АСТ, 2015).
