«Я дружу с учениками, пусть это и неправильно»
Мария Кудинова, 28 лет
«Я решила стать учительницей, когда училась в первом классе. И после института просто вернулась в свою школу. Я помню советы, которые мне давали перед началом года: нужно быть жестче, сразу дать понять детям, кто здесь главный. А у меня так не получилось. В первые же дни я подружилась с учениками, хотя и знала, что это неправильно. И теперь меня в школе знают как доброго и веселого учителя. Всем известно, что у меня на уроках никто не сидит смирно, что мы скорее будем играть и петь песни, чем выполнять задания по учебнику. Считается, что от этого дети разбалтываются, но именно это и нужно для моего предмета: скованный человек никогда не заговорит на иностранном языке. Если же ему комфортно, он перестанет стесняться и бояться сделать ошибку. Конечно, некоторая строгость все же нужна. Дети могут решить, что раз я улыбаюсь и пою песенки, значит, уроки можно не делать. Но если домашнего задания нет, я ставлю двойку. Сначала мне было сложно это делать, но за шесть лет я окрепла и не иду ни на какие поблажки. Я очень люблю своих учеников. Они мне никогда не надоедают. Близкие удивляются, когда после каникул я иду на работу с радостью. Просто в школе меня ждет встреча с лучшими друзьями. Бывшие ученики тоже приходят пообщаться, поделиться со мной новостями – и мне это нравится!»
«Я люблю, когда дети мне возражают, задают вопросы»
Петр Гамбарян, 26 лет
«Знаете, чему лучше всего учатся дети в школе? Оправдываться! Бывает, что ребенок не был у меня на уроке, а затем я встречаю его в коридоре. Мне-то все равно – я уверен, что пропустил он не просто так, к тому же я отметил его отсутствие в электронном журнале, чтобы родители были в курсе. А дети оправдываются. Я пытаюсь с этим бороться, потому что запуганный ребенок – это плохо. Я всегда рад, когда дети мне возражают, главное, чтобы они аргументировали свою позицию. И вообще я люблю, когда они задают хорошие вопросы или приходят доиграть в игру, которую не успели закончить на уроке. Все, что происходит не из-под палки, для меня означает интерес к моему предмету. Мы неплохо ладим. Если бы было по-другому, я бы ушел: я работаю в школе ради самореализации и позитивных эмоций, которые возникают в общении с учениками. Мне просто это нравится. Понимание того, как работать с детьми, пришло ко мне в результате практики: больше восьми лет я работаю инструктором в детских лагерях и два года преподаю в школе. Сейчас мне интереснее решать просветительские задачи, излагать предмет так, чтобы дети поняли, как устроен мир вокруг нас. Обычно на моих уроках интересно всем. Если же ребенок выпадает, скорее всего это значит, что что-то в его жизни сейчас важнее урока биологии».
«Я узнала, что совсем не могу жить без школы»
Ирина Малышева, 49 лет
«Я стараюсь, чтобы ученики меня сразу полюбили. Когда мы знакомимся, я разрешаю им задать мне любой вопрос. И искренне отвечаю. А они в ответ делятся со мной тем, что дорого им. Так постепенно между нами возникает доверие.
Быть открытой с детьми меня научила моя собственная учительница литературы. На уроках она подходила и спрашивала: «А что ты думаешь?» И меня охватывал настоящий ужас – в те времена нас не спрашивали, как мы думаем, это никого не интересовало. И было очень трудно говорить…
То, что я совершенно не могу жить без школы, я поняла года три назад. Мне показалось, что пришло время что-то изменить в жизни. И я решила уйти в департамент образования. Но на новом месте выдержала только два дня. Мне стало так тоскливо и холодно, что на третий день я уволилась и вернулась обратно в школу.
Помню, что, когда я начинала преподавать, мне казалось, я знаю все. Но сейчас понимаю, насколько мало я знаю. Учитель вообще – это незастывшая форма. Мы, как и актеры, должны уметь владеть залом: вызывать интерес, держать паузу, понимать реакцию. Ведь профессионализм учителя начинается тогда, когда нас не хотят слушать. Нам нельзя останавливаться, надо постоянно развиваться, идти вперед. В нашей школе у всех есть такая неуспокоенность – и я понимаю, что работаю на своем месте».
