Юлия Тарасенко

Если бы французов не существовало, их определенно стоило бы придумать: никто другой не умеет так… жить. По крайней мере, на экране. Чувственно, легко, тонко, иронично, просто. По-настоящему. Передавая банальность повседневных разговоров так живо, что в них начинаешь узнавать себя. Подпуская зрителей к своим морщинкам и несовершенствам на немыслимо близкое расстояние. Этим — эффектом близости — пронизан новый фильм Оливье Ассайаса, камерная драмеди об изменах и… будущем издательского бизнеса.

Согласитесь, продолжать относиться к мультфильмам как к исключительно детскому развлечению сегодня довольно странно: помимо филигранной визуальной составляющей, многие анимационные ленты могут похвастаться смыслами, которые найдешь не в каждом «взрослом» фильме. И речь не только о нашпигованных культурно-историческими отсылками шедеврах Миядзаки или изначально снятых для зрителей постарше сериалах типа «Конь БоДжек», но и о картинах Disney и Pixar — таких, как заключительная часть «Истории игрушек».

Карло Гольдони писал: «Человек с хорошей книгой в руках никогда не может быть одиноким». Человек с хорошей книгой в руках может пережить самое страшное: голод, войну, потерю близких. Человек с книгой может найти на ее страницах (и не только) новых друзей, а с ними — и смысл жить дальше. Об этом экранизация романа Мэри Энн Шаффер и Энни Бэрроуз.

Он — монстр, взявший в заложники ни в чем не повинную девушку, она — та, что, несмотря на весь ужас ситуации, смогла проникнуться к агрессору симпатией и посмотреть на происходящее его глазами. Красавица, полюбившая чудовище. Про такие истории — а появились они задолго до Перро — говорят «стара как мир». Но лишь во второй половине прошлого века у странной связи между персонажами появилось название: стокгольмский синдром. После одного случая в столице Швеции.

Вчера это случилось: я отменила встречу с подругой, чтобы остаться дома и посмотреть сериал. Залпом. А отменив, ужаснулась: впервые в жизни предпочла виртуальную реальность радости человеческого общения. Собственно, герои сериала «Годы», заставившего буквально прилипнуть к экрану ноутбука, тоже в какой-то степени становятся жертвами технологий. Впрочем, это не самая серьезная их проблема.

Каждой «по-своему несчастной» семье не помешал бы психотерапевт. Это факт. И мало какая пара — по крайней мере, в России, — добирается до консультации. Это тоже факт. История супругов, которые ходят к психологу и на приеме, и вне его обсуждают сложные и неудобные темы, до сих пор многим кажется диковинкой. Вот почему так интересно наблюдать за героями британского мини-сериала «Семейный брак». И дело не в том, что кто-то «препарирует» их отношения, а в том, что они вообще готовы обсуждать то, что болит.