Татьяна Галич
Кандидат психологических наук, психотерапевт, психолог-консультант, специалист в области работы с психотравмой и ее последствиями, директор Высшей школы интегративной психологии, преподаватель Интернационального института практической психологии
Кандидат психологических наук, психотерапевт, психолог-консультант, специалист в области работы с психотравмой и ее последствиями
Методы
Когнитивно-поведенческая терапия
Эмоционально-образная терапия
Провокативная терапия
Экзистенциальная терапия
Запросы
Последствия психологической травмы, тяжелой потери
Высокая тревога, страхи
Снижение мотивации, эмоциональное выгорание, прокрастинация
Низкая уверенность в себе, высокая самокритичность
Проживание жизненных кризисов
Восстановление после длительного стресса
Сложности в отношениях с партнером
Неудовлетворенность сексуальной жизнью
Психосоматика
Ограничения
Возраст до 25 лет
Любые зависимости
Суицидальные мысли
Острые психические состояния
Консультации
Индивидуальные консультации онлайн. Наставничество для начинающих психологов. Супервизионные группы для психологов.
Основное
Владимирский государственный университет (ВлГУ)
Психолог, преподаватель психологии
Дополнительное
1. Институт практической психологии «Иматон»
«Арт-терапия»
«Психогенное переедание: практика психотерапевтической работы»
«Пищевые нарушения. Теория и практика психотерапии»
«Психологическое консультирование»
«Международные методы травматерапии: помощь взрослым и детям»
2. LifePractic
«Искусство психотерапии»
«Психотерапия интимной супружеской жизни»
«Терапевтические отношения»
«Основы экзистенциального коучинга»
3. Институт прикладных социальных технологий
«Психологическая коррекция психосоматических заболеваний»
Психолог-консультант, преподаватель во Владимирском юридическом институте — с 2003 по 2022 годы.
Психолог-консультант, преподаватель, методолог курсов в Институте социальной и практической психологии Александра Шахова — с 2022 года
Практика психолога-консультанты — с 2001 года
Общий стаж консультирования — более 20 лет (с 2001 года). За это время проведены тысячи часов консультаций, пройдено 300 часов личной терапии и 100 часов личной супервизии
Общероссийская профессиональная психотерапевтическая лига (ОППЛ)
«Ситуация с моей ребенком и как у всех, и в то же время особенная. Кристина всегда была маминой дочкой, моей „липучкой“ — никуда без меня и я без нее никуда. Всегда „мамочка, мамочка“. Всегда в конце нашего телефонного или иного разговора — „мамочка, я тебя люблю“…»
«Проблемы из-за мамы наваливаются каждый день. Я не могу работать. Заболела. Сейчас она взяла второй кредит. Но я-то понимаю, что платить его мне! Она не умеет распоряжаться деньгами. Я купила ей квартиру, и мы стали жить раздельно. Думала — выдохну, но нет. Она все потратила, и мне еще пришлось отдавать ее долги…»
«Все мое детство родители пили, били и унижали меня, ругали и кричали, никогда не заботились обо мне и были заняты чем-то другим. Не поддерживали, отвергали и не принимали. Когда я сильно болела, они все равно отправляли меня в школу, грозя, что в противном случае отправят в больницу (а я их до ужаса боюсь, нет доверия к врачам)…»
«Муж вдовец. Мы знакомы с детства, жили параллельные жизни. У них была идеальная семья: двое сыновей, мир, согласие, уважение, достаток. Он приехал за мной через год после ухода жены. Через два года мы поженились. Мужу 62, мне 54. Его сыновьям 38 и 41. Образованные, хорошо воспитанные, самодостаточные. У обоих семьи. Не осуждали отца вслух, наоборот, высказали понимание. Но меня стараются не замечать, никак не воспринимать…»
«Смысла жизни просто нет! Мне 35 лет, и последние 17 лет из них я — один. Я несчастлив! Под счастьем я понимаю семью и детей. Но в современном обществе, с воспитанием XXI века это практически невозможно. У людей нет ценностей — разве что только в гаджетах, смартфонах…»
«Мне 28, мужу 34. Двое детей-погодок. В браке 10 лет. Муж перестал меня физически интересовать, из-за того, что многие годы не cлышит меня. Не защищает от своей мамы, которая за словом в карман не полезет и может обозвать или наехать. Рассказывает ей то, что я просила не говорить, потому что свято верю: не все надо рассказывать своей маме о своей семье, особенно когда жена не говорить. Шантажирует меня деньгами, если иду против его слова…»
