Елена Горинова
Психолог, бизнес-тренер, ведущий тренер центра толерантности Еврейского музея, методолог в области интерактивной педагогики, эксперт по вопросам психологической устойчивости и профилактики выгорания
Психолог, бизнес-тренер, ведущий тренер центра толерантности Еврейского музея, методолог в области интерактивной педагогики, эксперт по вопросам психологической устойчивости и профилактики выгорания
Методы
Психодрама
Интерактивная педагогика
Театральные методы в социально-психологической работе
Запросы
Стресс, выгорание, потеря смыслов
Тревожность
Адаптация в новых коллективах
Страх неопределенности
Страх перемен, управление изменениями
Страх взросления, сепарация
Проблемы в отношениях с родителями во взрослом возрасте
Страх сказать и услышать «нет»
Проблемы в общении
Страхи, фобии
Травля в школе, на работе
Самокритика, чувство вины
Ограничения
Психические расстройства
Химические зависимости
Суицидальные мысли
Возраст до 18 лет
Основное
1. Марийский государственный технический университет (МарГТУ)
«Специалист по социальной работе»
2. Научно-исследовательский институт «Высшая школа экономики» (НИУ ВШЭ)
«Прикладная социальная психология»
3. Институт психодрамы, коучинга и ролевого тренинга (ИПКиРТ)
Групповой тренер, психодраматерапевт, социометрист
Дополнительное
1. Институт системного консультирования и тренинга (ИСКиТ)
«Системный подход в психологическом консультировании»
2. Российский институт театрального искусства — ГИТИС
«Школа Станиславского и театральная педагогика XX века»
3. Международная академия наук экологии, инженерии и педагогики (МАНЭИП)
«Образовательная среда без буллинга: международные подходы к предотвращению издевательств»
Соавтор и методолог комплексной антибуллинговой программы «Каждый важен»
«Муж умер 10 лет назад, а я так и не построила новой жизни. Все боюсь, потому что он был тираном и, как перед смертью признался, не любил меня совсем. 30 лет совместной жизни как в пропасть ушли. С 4 января 2015 года и до сих пор я одна…»
«Я в отношениях с парнем полтора года. У него есть склонность дистанцироваться от диалога со мной во время конфликта. Меня это же еще сильнее выводит из себя, и я, наоборот, начинаю его прямо доставать. Особенно мне невыносимо, когда он заканчивает разговор по телефону, не доведя его до конца. Во мне просыпается дикое желание позвонить, добиться завершения диалога…»
«С ним я чувствую себя живой, настоящей, мы можем болтать обо всем часами. Прям как разряд адреналина в серых буднях. Все мои мысли, сны о нем. Никакой физической близости у нас не было, мы не виделись вживую и стараемся контролировать этот момент, но иногда сдерживать себя в общении бывает чертовски трудно. Наше общение стало совсем не дружеским, оно наполнено флиртом и легким сексуальным подтекстом, но вместе мы быть точно не хотим — и любовниками тоже…»
«Человек требует у меня доступа к моим личным мессенджерам и утверждает, что это основа доверия. „Ты там с кем-то общаешься ближе, чем со мной?! Так если нечего скрывать, почему не даешь?! Вот поэтому я тебе не доверяю“ и так далее…»
«У меня нет друзей. Вообще нигде, даже в интернете нет. Этой весной я уехала из маленькой провинции в город побольше. Как только пришла в новый класс, у меня появилась одна проблема, которая до сих пор меня беспокоит: мне не с кем пообщаться. Весь коллектив разбит на группы…»
«Мне очень тяжело, я инвалид, еле передвигаюсь, еще приходится убирать за пьющим сыном. Начинаю кому-то жаловаться: соцработнику или соседке, так он орет: „Ничего обо мне никому не рассказывай!“ А я не могу держать все в себе, я знаю, что это путь к раку…»
