Утверждение Фрейда, что в каждом сновидении человека представлены неудовлетворенные и вытесненные из сознания мотивы (в частности, сексуальные желания или стремление к смерти), открывает возможности для самых разнообразных трактовок образов, возникающих в сновидениях. Эти образы действительно могут затрагивать широкий круг ассоциаций, и часто невозможно ни убедительно доказать, ни аргументированно опровергнуть такие трактовки сновидений, которые могут вести к серьезным выводам в процессе психотерапии. Объяснение психоаналитика может даже порой отражать его собственные психологические проблемы, перенесенные на рассказавшего свой сон клиента. И когда Станислав Ежи Лец предупреждал: «Никому не рассказывайте своих снов. А вдруг к власти придут психоаналитики?» – он, может быть, предостерегал не только от того, что рассказчика могут слишком хорошо понять и подвергнуть всеобщему осуждению или даже наказанию, но и от противоположной ситуации – от того, что будет вынесено ошибочное суждение кем-то, чья компетентность не подвергается сомнению, а вывод невозможно обоснованно опровергнуть. Даже если сновидение будет действительно понято правильно, не лучше ли было бы, чтобы понятое осталось тайной, и от тебя самого, и от других?..
Иногда психологам кажется, что уж они-то хорошо разбираются в проблемах, проявляющихся в снах, и их трактовка собственного сновидения единственно верна. Но человек, как бы он ни был образован и профессионален, не может быть аналитиком сам себе. Тогда может случиться то, что произошло с одним моим знакомым, психологом с мировым именем, очень известным благодаря своим действительно выдающимся открытиям. Правда, он не занимался психоанализом.Не занимался он и изучением сна и сновидений, поэтому я был удивлен, когда прочитал его статью, в которую он вставил собственное сновидение. Он увидел во сне, что играет с знакомыми в покер. На руках у него были очень хорошие карты, сплошные козыри, он их с удовольствием разглядывал, предвкушая выигрыш, и затем выкладывал на карточный стол. Но к его изумлению там все они превращались немедленно в мелкие карты.
Прочитав это, я опешил. Меня не столько поразил сам сон (я хорошо знал этого человека и мог предположить нечто подобное), сколько то, что он, профессиональный психолог высокого класса, выставил его на всеобщее обозрение в журнальной статье. Ибо в отличие от многих сновидений, действительно не поддающихся однозначной трактовке, это сновидение безусловно отражало проблему этого человека – неуверенность в своих достижениях, в своем потенциале, в собственных «козырях». Этот сон на удивление ясно отражал внутреннюю проблему автора, о которой я знал. Я уверен, что если бы кто-то другой рассказал ему такой сон, он как психолог немедленно дал бы ему правильное объяснение.
Но вот как он прокомментировал собственный сон: «Это очень просто – сновидение отражает мою любовь к покеру». Такое объяснение означает, что у автора сработали защитные механизмы, не позволившие ему применить к себе естественно напрашивающееся объяснение. Его неуверенность в себе на фоне высокой популярности была слишком для него болезненной, чтобы быть осознанной, и он так надежно защищался от этого осознания, что без всякого сомнения был готов всех ознакомить с этим сновидением. Будь у него хоть малейшая неуверенность в правильности своего объяснения увиденного, он, безусловно, не стал бы это публиковать, как человек одновременно очень амбициозный и уязвимый, чувствительный к любым замечаниям при обсуждении его научных достижений.
Если трактовки наших снов психологами выглядят в наших глазах порой сомнительными и даже произвольными, они могут все же в ряде случаев содержать ключи к решению наших внутренних проблем. Но чем серьезнее эти проблемы, тем недоступнее эти ключи для нас самих.
Так что же, действительно на всякий случай держать наши сны в тайне, как в шутку рекомендовал Ежи Лец? Нет, разумеется. Делитесь ими, но только с теми, в чье понимание, сочувствие и благожелательность вы верите, – обсуждение ваших сновидений с этими людьми может помочь вам лучше узнать себя.
