Сын вырос и не общается с матерью: почему так происходит

В прошлом году я отдыхала в Эстонии. Поездом добиралась до Пскова, потом на такси, совместив дорогу до санатория с обзорной экскурсией. Пока ехали, водитель рассказал историю, которой хочу поделиться.

Молодая жена после свадьбы попросила его не общаться с матерью, мотивируя свое требование тем, что у мужа теперь своя семья. Он с легкостью согласился. Супруга и теща заменили ему мать. В семье родился сын, которой тоже перестал общаться с родителями сразу после женитьбы, игнорируя слова отца о сыновнем долге.

Мой спутник теперь искренне не понимает, на что потратил четверть века. Как будто лучшие годы исчезли в никуда. Расстался с женой, по-прежнему считавшей, что муж не должен заботиться о матери. В смятении бросился восстанавливать отношения с матерью, с которой не общался годами. Женился на другой женщине, и та показала ему, с каким уважением и заботой можно относиться к родителям.

Сыновний долг

Рассказанная история как нельзя лучше иллюстрирует две пословицы: «сын до венца, а дочь до конца», «рай сыновей лежит под ногами матерей». Первая по большей части отражает западный менталитет, вторая — восточный. А в народной мудрости, как правило, заключен многовековой опыт поколений.

Сейчас на Западе принято говорить об индивидуализации, сепарации от родителей. Но у любого явления есть и оборотная сторона. Сводя общение с родителями до минимума, выросшие дети подталкивают их к горьким размышлениям о том, что жизнь потрачена впустую. Ведь те не получают ни психологической, ни материальной отдачи от многолетнего ежедневного, порой жертвенного, труда.

На постсоветском пространстве это ощущается особенно остро. Мы, пятидесятилетние, — последнее поколение, которое «слушалось» родителей, и первое, которого не «слушаются» дети. Несмотря на особенности социалистического строя, мы во главу угла ставили заботу о них. Возможно, потому, что жизнь не предоставила нам самим таких возможностей для самореализации, которые были и есть у наших сыновей и дочерей.

Побочный эффект глобализации, психологической эмансипации, — разрыв связи времен, поколений, крушение института семьи, основанного на традиционных ценностях. Наши слова о сыновнем долге часто не находят отклика в сердцах «взрослых мальчиков», нас с нашими якобы необоснованными претензиями называют токсичными и отвергают.

История взаимоотношений сыновей и матерей стара как мир. Не всегда дети руководствуются Евангелием и Кораном, не всегда считают, что почитание родителей — одна из высших добродетелей, угодных Богу. Пословица «сын до венца, а дочь до конца» — не про всех людей с западным менталитетом. Так же, как пословица «рай сыновей лежит под ногами матерей» — не про всех, кто воспитывался в восточной традиции, хотя по большей части и отражает реальное положение вещей.

Как в той, так в и другой среде встречаются сыновья, преданно и уважительно относящиеся к матерям и после женитьбы и, наоборот, бросившие их.

Двойная игра

С точки зрения аналитической психологии игнорирование, обесценивание матери сыном после женитьбы отражает динамику бессознательного переноса. Сын перекладывает функцию матери на жену. Не хочет отдавать долги матери, игнорирует ее просьбы и претензии, называет токсичной. Как будто ластиком стирается все хорошее, что было сделано для него, а вспоминаются только материнские ошибки. Конечно же, это говорит об инфантильной позиции мужчины, меняющего одну «грудь» на другую.

Подлинная сепарация, взросление мальчика — не в том, чтобы с высоты безнаказанности взрослого предъявлять претензии, игнорировать постаревшую, ненужную мать. Настоящая мужественность заключается в том, чтобы принять теневой аспект материнства и вернуться к источнику безусловной любви. Но когда эго сына захвачено бессознательным обесцениванием матери, сложно апеллировать к высшим ценностям. Вот и выходит, что мать в попытках достучаться до сына бьется как муха о стекло.

Однако и матери нужно дать сыну время и освободить пространство для качественно новых отношений. Предъявляя претензии, бесконечно обсуждая ошибки, мы только увеличиваем дистанцию. Часто масса взаимных ошибок становится критической и перевешивает чувства любви и привязанности. Мать и сын скучают друг по другу, но, встречаясь, снова скатываются к упрекам. Вместо того чтобы заново узнать друг друга, они все запутывают и усложняют еще больше.

Как ни парадоксально, дети из неблагополучных семей, вырастая, часто бывают более благодарными, потому что с раннего возраста находятся в созависимых отношениях с матерями. Они привыкают играть роль спасителей для родителей, не изменяют ей и во взрослой жизни... Но это не имеет отношения к зрелому, осознанному ощущению привязанности и любви.

Наше время, несмотря на все трудности, имеет ряд преимуществ. У матерей теперь есть как минимум десятилетие активной жизни, которое можно потратить на самореализацию, в которой им было отказано раньше. Может быть, нам стоит сепарироваться от детей, самим позаботиться о себе, а не вменять это в обязанность детям?