Напряжение, неловкость, тревога, самообвинение — мы болезненно переживаем ситуации, в которых нам пришлось нарушить свои обязательства и обещания или не оправдать чьих-то ожиданий. Однако парадокс в том, что способность переживать свою вину — знак нашего психологического здоровья, утверждают эксперты. Это чувство дает нам понять, что мы поступили плохо, предали наши ценности, преступили моральные принципы.
«Я, например, целый день злюсь на себя после конфликта с продавцом в супермаркете. Можно ведь было сдержаться, проявить терпение, понимание и выдержку, не отвечать на хамство. Но я вступила в перебранку, а такое поведение противоречит моему внутреннему кодексу, и теперь я переживаю, что повела себя недостойно, сожалею о своих словах и готова извиниться», — делится с нами читательница.
«Осознание чувства вины делает нас лучше», — считает социальный психолог Дэвид Майерс. — Повинуясь этому чувству, мы исповедуемся, приносим извинения, помогаем другим, лучше чувствуем чужое страдание и стараемся избегать дурных поступков. А это значит, что мы сами становимся более чуткими, а наши отношения с окружающими — более человечными».
Чувство вины так легко пробудить в каждом из нас, что этим часто пользуются окружающие, чтобы нами манипулировать
Чем строже и требовательнее мы к себе, тем более склонны переживать вину. По сути это острое чувство — указатель, который позволяет нам двигаться в верном направлении. Это структурирующая эмоция, гарантия того, что мы не спутаем добро и зло.
«Общество, не знающее чувства вины, оказалось бы самым беззаконным и самым опасным в мире», — уверен исследователь психологии эмоций Кэррол Изард. Однако на практике чувство вины далеко не всегда приводит нас к разумным и гуманным поступкам. Более того, чаще оно погружает нас в пучину изматывающей и бессмысленной тревоги. Почему же это происходит?
Универсальная эмоция
Так же как гнев и удивление, грусть и страх, чувство вины принадлежит к универсальным и самым древним эмоциям. Психоаналитик Жак Лакан считал его едва ли не врожденным. Его коллега Мелани Кляйн, один из ведущих специалистов по раннему детству, доказывала, что оно возникает в первые месяцы жизни из-за тех смешанных чувств, которые ребенок испытывает к матери: он может любить и не любить ее одновременно.
Чувство вины — часть психической жизни здорового человека. (Его лишены лишь некоторые душевнобольные, которые воспринимают других людей как неодушевленные объекты.) «Оно — основа нашей совести и морали, или «Сверх-Я», как называл эту структуру нашей личности Фрейд, — объясняет психоаналитик Екатерина Калмыкова. — И нам важно стремиться не «вылечить» это чувство, а принять его, научиться понимать, где мы действительно виноваты, а где нет».
Чувство вины так легко пробудить в каждом из нас, что этим часто пользуются окружающие — чтобы нами манипулировать. «Значит, у тебя нет времени навестить меня? — говорит со вздохом бабушка внучке. — Ну что ж, придешь на мою могилку».
Наш внутренний судья не всегда различает реальное и воображаемое, и поэтому в каком-то смысле мы все обречены быть виноватыми и страдать. Мы создаем, например, свой идеальный образ, а потом переживаем, что не можем ему соответствовать, расценивая это чуть ли не как нравственное падение: «Я ненавижу себя, потому что я не так хорош (умен, заботлив, терпелив), как должен быть». Хуже того, мы можем мучиться от собственного несовершенства и наказывать себя: «Откажись от удовольствий», «Думай о других, а потом уж о себе».
Постоянно чувствуя себя виноватыми, мы начинаем хуже к себе относиться. Можно справиться с этим чувством, проанализировав свои поступки, признав свою вину и постаравшись так или иначе ее загладить. «Но иногда человек не в силах проделать такую (порой мучительную) работу и выбирает деструктивную реакцию, тем самым лишь усугубляя проблему, — говорит Екатерина Калмыкова. — Чувство собственной «плохости» может сопровождаться злостью и даже ненавистью к тем, кому человек причинил вред. Или он словно «замуровывает» вину внутри себя, наглухо закрывая к ней «дверь». И живет так, как будто ничего не случилось. Такая защита срабатывает лишь на время».
Обманчивое чувство
Далеко не всегда чувство вины оправданно. Иногда оно преследует нас, хотя мы и не совершили никакого проступка. Мать, оставившая малыша с няней, чтобы сходить в кино, может ощущать себя настоящей преступницей. Хорошо известен и другой феномен: когда чудом уцелевший в авиа- или автокатастрофе мучается виной за то, что остальные пассажиры погибли. Как возникает это обманчивое чувство, которое неизбежно сопровождается сильными переживаниями и постоянной (часто даже возрастающей со временем) потребностью искупить свою вину?
«Так проявляется защитная реакция психики человека, который не может признать собственное бессилие тогда и невозможность изменить случившееся сегодня, — объясняет Екатерина Калмыкова. — Возникает фантазия о том, что он воспользовался чужим шансом выжить, отобрал его у другого. Переживая вину по выдуманному поводу, человек на самом деле страдает от своей беспомощности».
Есть много людей, которые десятилетиями несут на себе груз вины за развод родителей, за их болезни или смерть
Когда человек винит себя по любому поводу, даже не совершив морального проступка, это уже вина невротическая. «В ней тоже есть боль и стыд, но у нее есть и особая характеристика, — рассказывает экзистенциальный психотерапевт Светлана Кривцова. — Это чувство выглядит тоскливо-знакомым: «Конечно, я виноват! Я всегда виноват!» Это ощущение — «виноват, как всегда» — формируется в детстве, когда ребенок еще не может дать взвешенную оценку: чего от себя можно требовать, а что ему не под силу.
Например, он не может нести ответственность за настроение матери. Есть много людей, которые десятилетиями несут на себе груз вины за развод родителей, за их болезни или смерть. Конечно, вина это не их, но выученное в детстве и закрепившееся чувство создает своего рода рельсы, по которым катится их жизнь». Как же справиться с этим чувством, которое отравляет жизнь? «Нужно разбираться, как оно сформировалось, — отвечает Светлана Кривцова, — и заново осмыслять все ситуации детской вины с позиций своего взрослого «Я».
Выбор из двух зол
Чувство вины многолико. Мы отправляемся на недельку в Турцию, вместо того чтобы провести отпуск рядом с больной мамой. Но неспокойная совесть требует, чтобы мы были наказаны, и потому в Турции мы бессознательно запрещаем себе наслаждаться морем и солнцем. Или другой сюжет: мужчина годами обещает своей любовнице оставить жену. Только прямо сейчас он этого сделать не может: у нее слабое здоровье, она слишком нуждается в нем. Чувство вины позволяет избежать трудной ситуации выбора.
Надо сказать, что и само понятие проступка, нарушения нравственной нормы не всегда однозначно. Жизненные коллизии, с которыми мы сталкиваемся, подчас настолько сложны, что установить границы между дурным и хорошим чрезвычайно трудно. Иммануил Кант утверждал, что ложь всегда есть зло. Но сколько мы знаем примеров благородной лжи! Кто, например, осудит переговорщиков, обманывающих террориста с целью его обезвредить? А ложь во имя спасения невинных?
А иногда мы попадаем в ловушку между чувством и долгом, когда любой выбор заставляет нас ощущать себя виноватыми. Прекрасный пример тому — рассказ Николая Лескова «Человек на часах». Стоя на посту около Зимнего дворца, часовой Постников слышит крики со стороны Невы и понимает, что в полынье тонет человек. Покинуть пост — значит пойти на преступление, остаться на посту — человек на его глазах погибнет.
После мучительных колебаний солдат принимает решение спасти тонущего. Однако он нарушил присягу, и чувство вины его таково, что он готов понести любое наказание и даже доволен, когда получает в итоге «всего лишь» двести розог. Рассказ этот основан на подлинном случае. Каждый из нас сталкивался с дилеммами такого рода, и помочь с ними справиться нам позволяет только наша совесть, наши представления о добре и зле.
Вина, стыд, смущение: в чем разница?
Чувство вины возникает в тот момент, когда мы нарушаем (реально или в воображении) нравственное правило (запрет лгать, воровать, убивать, причинять страдания, нарушать данное слово…) и осуждаем себя за это. Чувствуя себя виноватыми, мы пытаемся исправиться. Стыд связан со страхом осуждения со стороны других людей, а как следствие — социального отвержения, исключения из общества. Он приводит к тому, что мы полагаем себя недостойными, считаем, что мы хуже других (например, бедны, плохо одеты, необразованны). И возникает желание убежать, спрятаться. Смущение же, чувство замешательства, неловкости возникает тогда, когда человек выглядит не так, как ему хотелось бы, когда мы «теряем лицо» в неожиданной или неуместной ситуации.
Желание быть собой
Французский психоаналитик Жак Лакан утверждает, что единственное, за что мы действительно должны чувствовать себя виноватыми, — это за неприятие своих желаний, «моральную трусость». Речь, разумеется, не о том, что любые наши прихоти надо немедленно удовлетворять. И уж конечно, не о криминальных наклонностях или извращениях. Он говорит о той жизненной силе, которая может наполнить наше существование.
Например, жажда сочинять или рисовать, которая побуждает поэтов и художников творить, невзирая на нищету и голод. Это наше желание быть самостоятельными, выбирать свой жизненный путь, распоряжаться своим временем, быть рядом с теми, кого мы любим, — что бы ни думали на этот счет окружающие.
Выйти из состояния виновности возможно лишь через понимание себя настоящего, через признание своих истинных желаний
«Реальное чувство вины говорит о том, что мы сделали что-то, что не соответствует нашей сущности, и поэтому утратили ощущение своей целостности, — полагает Светлана Кривцова. — Вина, если это вина настоящая, сопровождается сильной болью, стыдом, она лишает покоя, не дает права жалеть себя, сострадать себе. Человек словно не может больше быть самим собой».
Выйти из состояния виновности возможно лишь через понимание себя настоящего, через признание своих истинных желаний и… ошибок. Через нашу способность сказать: «Я хочу», «Я принимаю». Через принятие ответственности за свои устремления и поступки. И наоборот, чем больше мы стремимся убежать от мрачных или чем-то пугающих нас аспектов нашего «Я», тем сильнее будет в нас чувство вины.
«Не обращать внимания на чувство вины — это все равно что ехать в машине с закрытой приборной доской».
Светлана Кривцова — экзистенциальный психотерапевт
Чувство вины ценно тем, что в нем всегда содержится еще и сожаление. Это переживание несоответствия того, что я реально сделал, тому, что я мог бы сделать. Оно вызывает большое напряжение, но в нем есть очень полезная составляющая: образ того, как надо было бы сделать. Сожаление — важная часть раскаяния. У экзистенциальных философов встречается мысль о том, что в раскаянии человек выбирает себя. Проделывая эту духовную работу, плывя по морю раскаяния, человек имеет шанс найти причал, где он снова обретет самого себя. И себя простит.
Раскаяние всегда сопровождается деятельной работой: мы размышляем, как все-таки можно воплотить в жизнь то, что мы не воплотили в своем неправильном поступке. Это происходит даже тогда, когда вернуть мир в исходное состояние уже невозможно. Например, женщина, сделавшая аборт, уже ничего не может сделать для ребенка, которого она потеряла. Но она может сделать что-то для других детей. Поэтому не обращать внимания на чувство вины — это все равно что ехать в машине с закрытой приборной доской.
С чувством вины помогает справиться признание того, что мир не идеален, и человек не идеален, и нам приходится жить с ошибками, не только учась на них, но и понимая, что мы не застрахованы от них и в будущем. Это позволяет принимать себя несовершенным и относиться к себе лучше, по-дружески. Не носить вину в себе, а идти с ней к тому, кто поможет нам в ней разобраться. Для кого-то это священник, для кого-то — психотерапевт или хороший друг. А часто таким добрым помощником может быть собственная совесть.
