Ролло Мэй, отважившийся жить

Стопроцентный американец со Среднего Запада, Мэй после колледжа преподавал английский в Греции, одновременно путешествуя по Европе, занимаясь самообразованием и присматриваясь к клинической психологии. Вернувшись в США, он выпустил первое в стране (и до сих пор одно из лучших) руководство по психологическому консультированию. А параллельно окончил семинарию и стал практикующим священнослужителем.

Эти две стороны своей личности он пытался «сопрячь» в книге 1940 года «Истоки творческой жизни», посвященной взаимоотношениям психотерапии и религии, с эпиграфом из Бердяева: «…Говорить о человеке – это значит одновременно говорить о Боге…» Книга пользовалась успехом, но Мэй вскоре скупил остатки тиража и запретил упоминать и переиздавать ее. «Я осознал, что не верю в то, что я написал». Следующим поворотным пунктом стал смертельно опасный в те годы туберкулез, уложивший его в постель на полтора года. Выздоровлению способствовало осознание того, что смерть грозит прежде всего тем, кто заранее готов уступить ей или зачарованно идет ей навстречу. «Взгляд в лицо смерти был ценным опытом,– говорил Мэй, – он научил меня смотреть в лицо жизни». Выздоровев, Мэй порвал с религией, найдя в психологии более эффективное средство уменьшения страданий. Однако главным для него было не консультирование, а написание книг. Почти все его труды обращены к широкой аудитории, они принесли ему не только научные, но и литературные премии.

Ролло Мэй стал главным пропагандистом идей европейского экзистенциализма в США, одним из основателей и лидеров гуманистической психологии. Экзистенциальный взгляд позволил ему видеть в человеке не то, что задано генами и средой, а прежде всего то, что он творит из себя сам, совершая те или иные выборы.

Ключи к пониманию

Выбор судьбы

Каждому из нас дана возможность управлять собственным развитием – в этом заключается наша свобода. Обладая свободой и самосознанием, мы можем прервать цепь стимулов и реакций и поступить осознанно, поэтому свобода связана с гибкостью, открытостью, готовностью к изменениям. В то же время она соотносится с неизбежными данностями нашей жизни – другими словами, с судьбой. Мэй различает ее уровни: космическая, генетическая, культурная судьба и конкретные обстоятельства. И хотя каждый из этих уровней многое предопределяет, у нас остается свобода сотрудничать с судьбой, принимать ее, бросать ей вызов. Цена свободы – неизбежность зла. Если я свободен выбирать, никто не может гарантировать, что я выберу добро. Все великие святые считали себя великими грешниками, будучи чрезвычайно чувствительны и к добру, и к злу и тем самым к последствиям своих действий. Свобода, расширяя потенциальные возможности для добра, одновременно расширяет возможности и для зла. И только сам человек отвечает за то, что он выберет.

Становление человека

Главная дилемма нашей жизни – присущая только человеку фундаментальная способность воспринимать себя и как активного субъекта, и как пассивный объект. В пространстве между этими двумя полюсами колеблется наше сознание, выбирая способ нашего существования. Идентичность, чувство «Я» – исходная точка нашей жизни. Все, что мы делаем, направлено на сохранение этого внутреннего центра, даже наши неврозы служат этой цели. Становление личности — это развитие чувства «Я», ощущения себя активным субъектом, влияющим на события. Этот процесс сопряжен с освобождением от разного рода неосознаваемых зависимостей и переходом к свободно выбранным действиям и отношениям.

Ценность тревоги

Тревога – естественное и конструктивное чувство. Оно вызвано непредсказуемостью будущего и связано с ощущением угрозы чему-то значимому: личностным ценностям или самой жизни. Философские идеи Кьеркегора, Хайдеггера и Тиллиха об экзистенциальной тревоге как неустранимом условии нашего существования Мэй перевел на язык психологических концепций. Болезненной является лишь тревога, несоразмерная поводу. Она возникает тогда, когда мы, не желая мириться со своими переживаниями, пытаемся вовсе изгнать тревогу из жизни, что приводит, напротив, к ее усилению. Задача психотерапевта – не устранить тревогу вообще, а помочь принять ее, не допуская ее патологического разрастания.